Полдарк (Poldark)

— Жаль, что ты не танцуешь, Росс.

— Спасибо американскому мушкету, что избавил меня от этой пытки.

— Господи, как ты меня бесишь, Росс. Обязательно попадаться на приманку Джорджа?

— Почему ты мне не помешала?

— Я что, сторож своему мужу?

— Это твоя задача, разве нет – быть лучшей частью меня.

— Красивый у тебя шрам. Заработал в настоящем бою или опять подрался за игрой в карты?

— От старых привычек трудно отказаться.

Полдарки быстро злятся и медленно прощают.

— Я не отрицаю, что любил её. Задолго до нашей встречи она была моей первой, идеальной, недостижимой любовью.

— Поскольку я тупая, неидеальная простушка.

— Не простушка, но да — неидеальная. Человечная. Настоящая. И та ночь с Элизабет показала мне, и видит Бог, можно было и по-другому осознать, но моя гордыня и глупость не позволяла. Могу сказать одно: после той ночи, из-за неё, я понял, что если взять идеальную любовь и с низвести до неидеальной, то неидеальная окажется лучше. Моя истинная, настоящая и неослабевающая любовь — не она. Это ты.

Я останусь с ней. Не хочу, чтобы она боялась.

— Меня не было рядом с ней.*всхлип*

— Я был с ней.

— И ты видел, как она уходит от нас. Она боялась?

— Она была спокойной. Я держал её в своих объятиях.

*рыдания Демельзы*

— Слишком светло, Росс. Неприлично так днем ходить.

— Я не согласен.

— Ты сказал, что после Джулии больше не хочешь...

— Не хотел. И не хочу. Одна лишь мысль, что ребенок поселится в наших сердцах, и мы вновь его потеряем — ты можешь это вынести? Я нет. Но если ребенок уже есть — это иное. Ребенок — это не мысль, это плоть и кровь. Если ты сможешь рискнуть сердцем снова...

— Смогу.

— Тогда смогу и я.