Абулькасим Фирдоуси

Таков сей мир: в нем есть хребты и долы

И надо быть спокойным в день тяжелый.

И если ты победу одержал

И пред тобой противник побежал,

То помни – лишней крови лить не надо.

Вот мой завет: сдающимся – пощада.

Но человек, когда враждой кипит,

И сына от врага не отличит.

Без шахской власти вера несильна,

Без веры не удержится страна.

Без власти – вера злобою гонима,

Без веры – власть раздорами крушима.

Связал Бижана, как цепного пса...

Что слава, если лживы небеса?

Тому, кто мягок, небосвод горбатый

Являет грубость, злобою объятый!

Беги, живущий, суеты мирской,

Не прилепляйся к миру всей душой!

Таких, как ты и я, он много видел

И всех со дня рожденья ненавидел.

Кто б ни был ты – поденщик или царь,–

Уйдешь, а мир останется, как встарь.

Пусть твой венец к Плеядам вознесется,

Собрать пожитки все ж тебе придется.

Железный ты – тебя расплавит он,

Ты немощен – не будешь пощажен.

Стан, как чоуган, от старости согнется.

Из глаз потухших дождик слез польется.

Шафранным станет свежий цвет ланит,

И бремя лет тебя отяготит.

Хоть стан согнулся, дух живой не дремлет.

Друзья ушли, никто тебе не внемлет.

Будь ты простолюдин иль шаханшах,

Пристанище твое в грядущем – прах.

Куда ушли мужи в коронах звездных?

Где фарр и счастье властелинов, грозных?

Где полководцы, пахлаваны-львы?

Где кости их? Где гордые главы?

Их изголовье – прах, зола и камень.

Но славу добрых не пожрет и пламень,

Так будь разумным, щедрым, справедливым.

Страна счастлива – будет царь счастливым.

Лжи приближаться к трону запрети,

Ходи всегда по правому пути.

Для добрых дел сокровищ не жалей;

Они стране – как влага для полей.

А если шах жесток, и скуп, и жаден,–

Труд подданных тяжел и безотраден.

Дихкан скопил казну, украсил дом –

Он это создал потом и трудом,–

И царь не отнимать казну дихкана,

А должен охранять казну дихкана.

Как можно в дружбу с недругом вступить?

Холодный ветер из огня добыть?

С какой бы ни пришел ты добротою,

Вовеки будет враг дышать враждою.

Я понял: та держава разорится,

Где два царя замыслят воцариться.

Тогда я подал жителям совет.

Сказал: «Теперь господ над вами нет.

Детей и жен к мужчинам приравняем,

К старшинам – слуг, старательных – к лентяям».

Лишь превратился весь народ в господ,

Как всех господ поубивал народ.

Чту старцев мудрых, повидавших свет,

И юных, жадных к знанью с детских лет.

Ведь юноше, что к солнцу знанья рвется,

С годами старца заменить придется.