вера

Страх может мешать нам спать по ночам, но вера — прекрасная подушка.

В 1918 году, во время революции, был такой случай: на многолюдном антирелигиозном митинге старик священник под конец попросил слова. Ему не хотели давать. «Только два слова»,  — просил он.  — «Ладно уж, скажите ваши два слова, но не больше»,  — насмешничал председатель. Священник взошел на кафедру и, обратясь к народу, провозгласил: «Христос Воскресе!» И будто из одной груди прозвучал многоголосый отклик: «Воистину Воскресе!» Старика сейчас же стащили и увели. Участь его легко себе представить.

Все мы любим слушать о чудесах и видениях. А разве не чудо, когда люди, прожив в браке двадцать пять лет, меняются вместе? Но нет, нам нужны другие чудеса... «Отче, расскажите о каком-нибудь чуде по молитвам этого святого, от этой иконы...»

Чудо — это когда люди живут вместе сорок лет и не разводятся. Вот это чудо. Вам кажется, здесь нет ничего удивительного? Неужели? Сорок лет прожить с одним и тем же человеком и не устать от него, не разругаться — это потрясающе! Не грубить друг другу, терпеть друг друга — вот где настоящее чудо. Когда твой сын женится на девушке, которая тебе не очень нравится, но ты отпускаешь его со словами: «Мальчик мой, благословляю тебя!» — потому что хочешь, чтобы в первую очередь твой ребенок был счастлив, а не чтобы все было по твоей воле... вот где чудо! Только так можно понять, что в тебе поселился Господь. А всё остальное — просто красивый фасад.

Что заставляет нас упрямо идти выбранным путем, даже когда кажется, что нет выхода и путь ошибочен? Упрямство, вера, непреклонность. Все мои призраки стоят за моею спиною и — нет, не шепчут, но громко смотрят, их тишина бьет в уши, их взгляды — как стена, на которую можно опереться.

Вера — самое сокровенное богатство человека. Религия — исключительно тонкая материя, руками ее лучше не трогать. Я никому не диктую, во что ему верить, а во что — нет. Я даже внимательно выслушиваю искренне верующих, какую бы они чушь ни мололи.

— Я прожил плохую жизнь, сестра.

— Мы все прожили плохую жизнь, мистер Морган... Все мы грешим... Но я Вас знаю.

— Не знаете вы меня.

— Простите меня, но в этом и проблема. Вы не знаете себя.

— Это как понимать?

— Да как хотите. При каждой нашей встрече вы всегда улыбаетесь и помогаете людям.

— У меня был сын. Он умер. Была девушка, которая меня любила. Я растоптал эту любовь. Мама умерла, когда я был ещё ребёнком. А отец... Он умер у меня на глазах... И я был этому страшно рад.

— Мой муж умер много лет назад. Жизнь полна боли... Но есть в ней также любовь и красота.

— Что мне теперь делать?

— Будьте благодарны за то, что впервые... Вы ясно видите свою жизнь.

— Ну да.

— Может, вам стоит помочь кому-нибудь? Помощь ближнему всегда приносит счастье.

— Но я до сих пор ни во что не верю.

— Я и сама верю не всегда... Но потом встречают кого-то такого, как Вы... И всё становится на свои места.

— Вы слишком умны для меня, сестра... Наверное... я просто боюсь.

— Вам нечего бояться, мистер Морган. Допустите мысль, что любовь существует и пусть она диктует ваши поступки.

Среди учёных и рационалистов нередко встречаешь полумистические чувства по отношению к природе и Вселенной, но они никоим образом не связаны с верованиями в сверхъестественное.

Если не боишься Бога как Бога, то бойся Его хотя бы так, как боится вор собачьего лая.

Духовная жизнь вне шаблонов. Монастырский уклад тяготеет к наличию правила, и все равно внутри его есть огромный ресурс свободы.

А с мирянами сложнее, потому что в современных условиях у них очень большая внешняя нагрузка и часто нет строгого режима, ко опыт был бы для них помощью.