злость

Гнев как первая реакция обычно провоцирует неразумное действие. Гнев по своей сути разрушителен для того, кто его испытывает.

Если вы внимательно посмотрите на свою жизнь, то обнаружите, что совершали самые идиотские и негативные поступки именно тогда, когда злились.

Прежде всего, вы работали против себя. Если вы работаете против себя, если вы саботируете свое собственное благополучие – это очевидно неразумный выбор.

Я просто хочу найти того, кто это все устроил, и перерезать ему горло. А его маску, если он ее носит, расколотить о камни.

Быть гневливым и раздражительным есть не что иное, как наказывать себя за чужие глупости.

– Рокэ, хотите воды? – закатные твари, он не должен называть Ворона по имени. Здесь не должен!

– Герцог Эпинэ, – поморщился Алва, – не припомню, чтоб мы пили на брудершафт.

– Прошу прощенья, – с благодарностью извинился Робер, – так вам налить? Я, по крайней мере, хочу пить.

– Тогда попросите полковника, – посоветовал Ворон. – Эта вода солёная, она тут для красоты. Пресной сегодня ещё не приносили.

– Хорошо, – Робер понял, что задыхается, – сейчас попрошу.

Морен с удивлением уставился на Первого маршала Талигойи, с бергерской методичностью расставлявшего на столе кувшин и кубки.

– Господин комендант, – вот так и делают глупости, бесполезные, ненужные, гробящие себя и других, – потрудитесь разлить воду.

– Монсеньор, – вздёрнул подбородок Морен, – я прошу объяснений.

– Вот они, – Робер вытащил пистолет, положил на край стола. Ненависть была холодной и тяжёлой, как промёрзший валун. – Наливайте. До краёв!

Морен вздрогнул, но кувшин наклонил. Полилась вода. Блестящая струя, издевательски булькая, наполняла один за другим роскошные, впору королю, кубки. Алатский хрусталь, темнота, жара, соль... Руки Морена дрожали. И хорошо. Очень хорошо, просто превосходно!