Атос

— Я права? На чертах вашего лица отображена внутренняя скорбь?

— У нас у всех есть секреты и тайные печали, графиня. Позвольте мне оставить свои при себе.

— Как там дела?

— Все хорошо, насколько это вообще может быть хорошо в подобной ситуации.

— Если тебя это успокоит, то мать-настоятельница в соседней комнате молится за наши бессмертные души.

— Меня сейчас больше волнует мое смертное тело.

— Что именно ты делаешь для кардинала?

— Я солдат, как и ты. Может, мы не такие уж и разные.

— Прекрати, Анна, ты принесла достаточно боли.

— И это ты говоришь мне о боли!?

— Итак, что мы получили в итоге? Ни славы.

— Ни денег.

— Ни любви.

— Ничего из того, что делает жизнь более-менее сносной.

— У нас есть честь.

— Проживем как-нибудь.

— За честь!

— Стреляйте, черт вас дери!

— Не стрелять! На твоем месте я бы так не торопился умирать. Приказ об освобождении, подписанный рукой короля. Снимите с него цепи.

— А я уж было подумал, что отделался от вас двоих.

— Поверь мне, это можно было сделать и проще.

— Трое на одного — это, по-вашему, честно?

— Мы не собирались его убивать.

— Вот как?

— В следующий раз предупреждать надо.

— Мы счастливы, потому что мы вместе.

— А это немало!

— Да, это очень много, дорогой Д’Артаньян. Может быть, это дороже всего, что есть на свете.

Опять скрипит потертое седло

И ветер холодит былую рану.

Куда вас сударь к черту занесло?

Неужто вам покой не по карману?

Пора пора порадуемся на своем веку.

Красавице и кубку, счастливому клинку.

Пока пока покачивая перьями на шляпах

Судьбе не раз шепнем: мерси боку.

— А мы, в свою очередь, чтобы Ваше Преосвященство не счел нас трусами и дезертирами, отпразднуем это событие, позавтракав на виду и всех, у вас и у неприятеля, в бастионе Сен-Жерве и продержимся там ровно час, минута в минуту, как бы враг не старался нас выбить оттуда.

— Это самоубийство.

— Нас убьют, это точно, если только мы пойдем туда.

— Это так, но нас еще вернее убьют, если мы не пойдем туда.