война

У войны взгляд Медузы Горгоны — кто однажды заглянул ей в лицо, тот уже не в силах отвести глаз.

Для людей на войне в смерти нет тайны. Убивать — это просто нажимать на спусковой крючок. Нас учили: остаётся живым тот, кто выстрелит первым. Таков закон войны.

«Тут вы должны уметь две вещи — быстро ходить и метко стрелять. Думать буду я», — говорил командир. Мы стреляли, куда нам прикажут.

Я был приучен стрелять, куда мне прикажут. Стрелял, не жалел никого. Мог убить ребёнка. Ведь с нами там воевали все: мужчины, женщины, старики, дети.

Идёт колонна через кишлак. В первой машине глохнет мотор. Водитель выходит, поднимает капот… Пацан, лет десяти, ему ножом — в спину… Там, где сердце.

Солдат лёг на двигатель… Из мальчишки решето сделали… Дай в тот миг команду, превратили бы кишлак в пыль… Каждый старался выжить. Думать было некогда. Нам же по восемнадцать, двадцать лет.

К чужой смерти я привык, а собственной боялся. Видел, как от человека в одну секунду ничего не остаётся, словно его совсем не было. И в пустом гробу отправляли на родину парадную форму. Чужой земли насыплют, чтобы нужный вес был…

Хотелось жить… Никогда так не хотелось жить, как там. Вернемся из боя, смеёмся. Я никогда так не смеялся, как там…

Современная армия ничего общего не имеет с духом мужественной героики и суровой жертвенности. (В той части, где эти моменты еще проявляются, армия не является современной).

Это бюрократическая организация, мерилом которой стало отношение количества разрушений, которые она может причинить, к количеству денег, которые для этого разрушения надо истратить. Это технологический вопрос, решаемый технократами в погонах, максимально защищенными от ответного риска.

Однако фальсификация фундаментальных сторон человеческой жизни не может окончательно подменить собой подлинную реальность. Фальсифицированное насилие, осуществляемое люмпенами-наемниками, обламывает себе зубы, сталкиваясь с встречным насилием новых воинов, которые встают на пути вселенской лжи.

Форт-Детрик строился специально для разработки новых химических и биологических средств ведения войны. Только 15 процентов проведенных здесь работ освещаются в научных журналах, остальное засекречено, как и все исследования в Харлее. Харлей представляет собой сверхсекретное учреждение, занимающееся главным образом вирусами, за последние десять лет там выведены многие новинки.