Моя мать. Сейчас она скажет: «Доброе утро, Бен».
— Доброе утро, Бен.
Люди говорят так независимо от того, доброе оно или нет. Люди никогда не говорят «Дурное утро».
Как только люди видят лошадь, так сразу норовят ее оседлать, а кто-нибудь слышал, чтобы лошадь об этом просила?
В играх можно быть кем и чем угодно. Здесь же ты только один — урод, которого видишь в зеркале.
Помнишь, когда я был маленький, я пытался запихнуть слёзы обратно в твои глаза? Это потому что я не хотел, чтобы ты расстраивалась.
По утрам просыпаюсь в семь. Если по уму, надо бы еще раньше, но тогда я просто сдохну. Я, конечно, и так сдохну, но не сразу. А немного погодя. Так вот, просыпаюсь каждый божий день в семь утра — это я — то! Ненавижу все живое. Хуже зомби, потому что меня даже чужие мозги в этот момент не интересуют. Ни за что не стану такую гадость жрать. Только кофе, да и то скорее от отчаяния: и так все плохо, а тут еще полную кружку вот этого горького черного залпом, как пулю в висок.
Йозеф Детеринг осознал, что видел мир по утрам только в воскресные дни. Никогда он не видел мир в понедельник в девять утра или в четверг в одиннадцать. У него появилось чувство, что он упустил что-то очень важное. Такую подавленность он испытывал всего раз в жизни, потеряв папку с документами, которая срочно понадобилась шефу.
Если ты проснулся в незнакомом месте под ёлкой и тебе холодно и страшно, то не торопись орать «Ау-у!» дурным голосом. Скорее всего, это просто утро Нового года.
Если бы в следующее утро Стёпе Лиходееву сказали бы так: «Стёпа! Тебя расстреляют, если ты сию минуту не встанешь!» — Стёпа бы ответил томным, чуть слышным голосом: «Расстреливайте, делайте со мной, что хотите, но я не встану».
— Доброе утро!
Этот момент я очень люблю. Именно так в меня загружается ощущение особого времени под названием «утро».
Cлайд с цитатой