Это не трагедия. И не несчастный случай. Вот что случается, когда вы доверяете вашу безопасность, ваших детей — тем, что зовут себя вашими защитниками. Но на самом деле они всего лишь люди. Главы ваших академий держат в руках куда больше власти, чем армии их королевств. Но лишь одному из них хватило дерзости руководить и тем, и другим. Они цепляются за эту мощь во имя так называемого мира, но... что они в итоге поимели с этого? Одна из наций уже испытывает искусственных солдат, одну из которых беспощадно уничтожает охотница из другой нации. Для чего Атлас создал солдата, замаскированного под маленькую беззащитную девочку? Не думаю, что Гримм есть до этого разница. И, раз уж на то пошло, чему Озпин обучает своих студентов? Сначала расчленение, а что будет дальше? Ваши Охотники и Охотницы должны защищать людей с честью и милосердием. Но здесь вы увидели совершенно другое. Возможно, этой победой над Атласом в турнире Озпин хотел заставить людей забыть свой провал, когда Гримм прорвались в Вэйл. Или, может быть, это было его послание тирану, оккупировавшему его королевство превосходящей армией. По правде говоря, даже мне сложно определить, кто здесь прав, а кто — нет. Но и так очевидно, на сколько шаткий их мир, что главам ваших королевств приходится вести дела железными кулаками. Если здесь кто-то слышал про Мистрал, уверяю вас — ситуация там на столько же напряжённая. Ваши королевства всё это время находились на грани войны., пока вы, их граждане, прозябаете в тени. И я вас спрашиваю: когда прогремят первые выстрелы, кому по-вашему вы сможете доверять?
недоверие
Cлайд с цитатойТы не умела быть доверчивою:
Закрыты глухо а и о.
Воображением дочерчиваю
Приметы лика твоего.
Была ты тихой, незатейливою,
Как строк твоих несмелый строй.
И все, что в сердце я взлелеиваю,
Тебе б казалось суетой.
Эта «антропологическая катастрофа» еще не осмыслена. Советская система была огромным воспитательным лагерем. Хотели создать «нового человека». И в школе, и в детском саду происходила жесткая индоктринация.
Человек назывался «сознательным», только если он готов исполнять все, что ему велят сверху – и не слишком размышлять об этом. Но такой «новый человек» лишен возможности думать о чем-нибудь сложном и глубоком.
Одна из самых страшных примет этого человека – недоверие. Вот тут огромный контраст между тем, что мы видим в Европе, и здесь. У нас всегда ищут каких-то скрытых мотивов, слушают не прямые слова, а подтекст (что он имеет в виду?), все время что-то подозревают. А доверчивый человек, который принимает то, что ему говорят, за чистую монету, он в этой системе – как бы глупец.
И пост-тоталитарные годы, пожалуй, еще усилили эту стихию недоверия друг к другу и вообще ко всему. Про какие можно говорить авторитеты, когда все поставлено под подозрение? Человека слишком долго учили не доверять – это даром не проходит. При таком недоверии не может возникнуть общества. Потому что общество – это взаимодействие людей, которые друг другу доверяют.
И вот теперь мы видим, что власть продолжает играть в старую игру, а новому поколению этого уже не нужно. Они не хотят, чтобы с ними темнили, и сами не хотят темнить.
Мы теперь — словно снежные горы:
Выбираем кого впускать.
Мы теперь — как карманные воры:
Рады всякую мелочь украсть.
На том поле под паром, где он обнаружил последнюю остановку сестры, он сидел с прогнившей головой Сюзанны в руках, пока ветер уносил обрывки странички прочь, и чувствовал себя так, будто её смерть втолкнула его в новый мир — кошмарное место, где никому нельзя доверять, а земля в любой миг может поглотить и тебя, и твои мечты. А если не земля, до тебя доберутся койоты или придёт с ножом Папа и снимет с твоей души грех, а с твоего черепа — скальп.
Ты права, доверие — это риск. Оно хрупкое и ничего не обещает взамен. А недоверие, напротив, обещает. Обещает одиночество.
— Я доверяю тебе, но нужно подтверждение твоих слов.
— Это довольно противоречиво звучит.
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- 6
- 7
- 8
- 9
- …
- следующая ›
- последняя »