— Вы знаете более длинный путь назад?
— Я знаю пути длинною в вечность.
— Вы знаете более длинный путь назад?
— Я знаю пути длинною в вечность.
— Моя мама сказала, что эта девочка, Полли Грей, никогда не простит обиду. А еще, что она любит танцевать. Потанцуем?
— Я больше не танцую.
— Жаль... [когда Полли уходит] А ведь мы уже танцуем.
— Ты будешь стоять на сцене, когда этот невменяемый стрелок под кокаином будет целится в человека в метре от тебя?
— Добро пожаловать в семью, Оберама.
— Томми просил приглядывать за тобой, после твоих недавних проблем.
— Моих недавних проблем!? Работая в этой компании, я убила человека, потеряла мужчину, нашла сына, чуть не потеряла сына и чуть не потеряла свою жизнь. И я решу, возвращаться мне на работу или нет, если меня устроят условия.
— Ты произнес прекрасную речь, что веришь в равные права для женщин компании, но когда доходит до дела, ты нас не слушаешь. Ты не доверяешь женщинам? Томас, это была всего одна женщина, может пора ее забыть?
— Забыть кого?
— Ты знаешь, что делать?
— Я тысячу раз это делал. Однажды достал пулю, засевшую в дюйме от сердца. Правда, это была лошадь. И она умерла.
— Томми, я хочу, чтобы среди всех людей в мире именно ты оценил мою смелость.
— Смелость — это бывать в тех местах, где не бывали другие мужчины. А о Лиззи Старк такого сказать нельзя.
— Так я права? Ты влюбилась в Томми.
— Да.
— Тогда мне жаль тебя.
— Думаю, он попытается меня убить.
— Он слишком мягок.
— Мягок?
— Мягок. Как и ты. Ты спасла ему жизнь, когда пришли полицейские. Поэтому мы пьем, а не деремся. Мы тебе обязаны.
— Какой он был, до Франции?
— Он смеялся. Много. Хотел работать с лошадьми.
— У него были медали?
— Выбросил их в окоп. Никто не вернулся таким, как был. Знаешь, когда все закончится, он может тебя простить. Может принять тебя, с мужчинами никогда не знаешь наверняка, они идут туда, куда указывает им член и никто им не помешает, но вот что я тебе скажу: я никогда тебя не прощу. И не приму. Я заведую семейными делами и я считаю, что ты стукачка и не более.