— Мыши! Мыши!
— Не надо их бояться. Их надо напугать.
— Правильно. Я слышал, что мыши не любят серьёзной музыки и от этого разбегутся.
— Мыши! Мыши!
— Не надо их бояться. Их надо напугать.
— Правильно. Я слышал, что мыши не любят серьёзной музыки и от этого разбегутся.
Друзья к друзьям на помощь
Торопятся всегда,
Отдельно каждый – овощ,
А вместе мы – братва.
Ну а если мы не ссоримся,
И любой из нас — не трус,
Даже малая фасолинка
Весит больше чем арбуз.
И это наше право,
Плюя на богачей,
Не быть ничьей приправой...
Жила на свете кошка
По кличке Молокошка.
Она любила очень молоко.
Дружила кошка с мышкой
По имени Сыришка,
Жилось им вместе просто и легко.
Любила Молокошка
Выглядывать в окошко,
Смотреть что происходит во дворе.
А маленькая мышка
По имени Сыришка
Тихонечко сидела в стороне.
— Все кончено! Эта вся кривая, всю меня отравившая связь между нами — оборвалась наконец! Каким-то чудесным образом я тебя разлюбила! Начинаю нормальную жизнь! И тебя в ней уже никогда не будет!
— Дорогая...
— Теперь мне надо идти на очень важное мероприятие. А тебе самое время отсюда проваливать. Живо!
— Да что в тебя вселилось?
— Не знаю. Наверное, что-то, отдаленно напоминающее... силу воли.
— Как сказал один мой знакомый, царствие ему небесное: «Уродов никто не любит», — немного перефразировал я слова Обрубка.
— Но за что?
— За вызывающие отвращение увечья, бесплатную кормежку, страх…
— Страх?
— Страх стать такими же, как они.
— А ты откуда взялся? Почему не на работе?
— Ваша милость, я ещё не работаю, я учусь.
— Учишься? Что же ты изучаешь?
— Я изучаю мошенников, Ваша милость.
— Тут вся деревня — мошенники, но если ты найдёшь нового, ты мне его покажи.
Вы бессмертны, пока не боитесь. Танец — один из кратчайших путей к бессмертию, потому что танцевать и бояться одновременно невозможно.
— А ты откуда взялся? Почему не на работе?
— Ваша милость, я ещё не работаю, я учусь.
— Учишься? Что же ты изучаешь?
— Я изучаю мошенников, Ваша милость.
— Тут вся деревня — мошенники, но если ты найдёшь нового, ты мне его покажи.
Да, я прошёл долиной смертной тени и не убоялся зла, потому что я самый крутой ублюдок в этой проклятой долине.
— Страх, как и любая другая эмоция, приходит и уходит. Всё зависит от того, как ты с ним справляешься. Даже я борюсь с ним время от времени.
— Вы? Серьёзно?
— Он боится мышей.
— Они только разносят заразу да объедают нас! И даже не напоминай мне об их хвостах! Они лысые — это до мерзкого противоестественно!
— Пит, ты в безопасности. Здесь нет мышей, уж поверь.