грустные цитаты

Я жаждала крови и готовилась убить Брейниака, но, в отчаянной попытке сохранить свою шкуру, пришелец сделал мне предложение. Брейниак сказал, что если я его пощажу, он отправит любых нужных мне существ из его коллекции в мир, который я укажу — там я смогу играть с ними в своё удовольствие.

Теперь я охочусь, и Чудо-Женщина больше мне не мешает совершать каждое убийство во славу своей Богини.

А что же до Брейниака? Разумеется, я не стала соблюдать уговор — я не оставила ему и попытки меня убить. Настоящая охотница всегда настигает жертву.

Я все больше ненавижу то, что для тебя я никто.

И так до скончания века — убийство будет порождать убийство, и всё во имя права и чести и мира, пока боги не устанут от крови и не создадут породу людей, которые научатся наконец понимать друг друга.

Едва зима войдёт в свои права,

Как вдруг, лишаясь сладкозвучной кроны,

Свой изумруд на траур обнажённый

Спешат сменить кусты и дерева.

Да, времени тугие жернова

Вращаются, тверды и непреклонны;

Но всё же ствол, морозом обожжённый,

В свой час опять укутает листва.

И прошлое вернётся. И страница,

Прочитанная, снова повторится...

Таков закон всеобщий бытия

И лишь любовь не воскресает снова!

Вовеки счастья не вернуть былого,

Когда ужалит ревности змея.

L'amour est le pire des fléaux

Il change l'allure, truque les mots

C'est pire qu'un lavage de cerveau

Comme l’oasis dans le désert

Il nous attire, il cherche à plaire

Pour nous faire plonger en enfer

Любовь – худшее из бедствий,

Она меняет характер, плутует со словами,

Она хуже, чем промывания мозгов.

Словно оазис в пустыне,

Она манит нас, старается понравиться,

Чтобы заставить нас погрузиться в ад.

— Я любовника хочу знать имя,

того, с которым обнималась ты,

подлая девка!

— Паяц! Паяц!

— Нет! Я не Паяц!

Взгляни, лицо моё бледнее смерти

от жажды жгучей мщенья!

Нет, я так опозорен,

что смыть позор я должен кровью,

одною кровью,

тебе клянусь я!..

Нет, я не Паяц!..

Я лишь безумец...

У нее навернулись слезы, но не горькие — так обычно плачешь от грустной книги. Ей самой иногда хотелось умереть рано. В минуты крайнего негодования на родителей она лелеяла мысль о том, как они будут рыдать над трогательно-маленьким (но невероятно прекрасным) памятником на огромном кладбище и сожалеть о том, что были с ней так жестоки.

В следующий раз нечто подобное случилось с ним после затянувшейся на целую неделю вечеринки, проходившей в доме одного из более удачливых коллег. Щурясь от лучей восходящего солнца, он прикрыл глаза рукой, словно козырьком. На него снова беспощадно обрушилось ощущение полного жизненного фиаско.

Вот ведь как забавно с этими елочными игрушками. Когда человек вырастает, мало что остается из вещей, окружавших его в детстве. Все на свете преходяще. Немногое может служить и детям и взрослым. Мало что сохраняется от детства. Несколько книг, счастливая монетка, коллекция марок, которая уцелела и пополнилась. Да еще игрушки для рождественской елки в доме родителей. Но иногда, размышлял Джонни, рассеянно потирая виски, было бы, наверное, лучше, милосерднее совсем порвать с этими последними отголосками прошлого. Старые книги уже никогда не взволнуют тебя так, как в детстве. Счастливая монетка не уберегла тебя от ударов, издевок и обыденности. Глядя на елочные игрушки, вспоминаешь, что когда-то здесь хозяйничала мать; она всех учила наряжать елку...

Ты ищешь ответы, стрелок? Думаешь, их найти так же просто, как выпустить пулю?