мать

— По-вашему, я карьеристка, которая только о себе и думает?

— Я такого не говорил.

— Нет, будьте честны, иначе, как я смогу вам доверять?

— Хорошо. Вы имеете право делать карьеру и вы имеете право быть матерью, вы имеете право быть кем угодно, но вы не имеете права думать, что это будет легко. Это нелегко.

«Держи себя в руках», — часто наставляла его мама. Но в битве ярость всегда к месту.

Будут вечно наши матери ждать о нас любую весть,

Все, кто веры не утратили в то, что мы свете есть.

Не живые и не павшие, не пришедшие с войны,

Просто без вести пропавшие сыновья своей страны.

Он плачет и, как лист, сдержать не может дрожи.

Дитя, что ей всего дороже,

Нагнувшись, подняла двумя руками мать,

Прижала к сердцу, против дула прямо…

— Я, мама, жить хочу. Не надо, мама!

Мы жили пять миллиардов лет назад, значит, сейчас она мертва. Значит, через пять миллиардов лет мамы уже не будет.

Как мать я подвела тебя в очень многом. Но я не позволю тебе уничтожить себя.

Это вот сам я,

А это вот мама моя.

Мы будем служить вместе с нею,

Я один ничего не умею.

В день её смерти — клянусь, это правда — садовые пчёлы не вылетели из ульев, ни одна из них не собирала мёд у нас в саду, будто они знали... Я бы хотел хоть на пять минут превратиться в маленького мальчика, спрятавшегося ото всех в кольце её рук, убаюканного звуком её голоса. Ещё раз почувствовать, как бегут по спине мурашки при пробуждении от сна, когда она зовет меня, проводя пальцем по подбородку.

Ты... ты прости меня, Лиан-Чу. Прости, потому что я собираюсь сделать то, что тебе не понравится. Я всё обдумала и понимаю, что каждому нужна мама. Но ты — не они! Однажды они увидят это и тут же тебя слопают. Или прогонят тебя, и ты снова станешь сиротой.

Это не твоя семья, Лиан-Чу. Мы — твоя семья.

— Думаешь, мама была хорошим психологом?

— Хм. — Итан громко выдохнул воздух через нос. — А это имеет значение?

— Нет, наверное. Просто хочется думать, что она была профи.

— Она знала подход к отцу. А это уже немало.