Август! Уже закончился
поединок мёда и дыни.
Ах, солнце – красная косточка
у вечера в сердцевине.
Вскоре грянет крутой початок
жёлтым хохотом в гулкий зной.
Август! Детям душист и сладок
Тёплый хлеб пополам с луной!
Август! Уже закончился
поединок мёда и дыни.
Ах, солнце – красная косточка
у вечера в сердцевине.
Вскоре грянет крутой початок
жёлтым хохотом в гулкий зной.
Август! Детям душист и сладок
Тёплый хлеб пополам с луной!
Горячее солнце без устали доискивается любви у луны, и так день за днем, год за годом.
В лучах Луны ты шлешь мне свои любовные письма, — сказала Ночь Солнцу.
— Я оставлю свои ответы — слезами на траве.
Костер долину вечера венчает
рогами разъяренного оленя.
Равнины улеглись. И только ветер
по ним еще гарцует в отдаленье.
В лучах Луны ты шлешь мне свои любовные письма, — сказала Ночь Солнцу.
— Я оставлю свои ответы — слезами на траве.
Кто-то может отобрать у тебя землю, но солнце останется твоим, луна принадлежит тебе, и никто не может отнять этого у тебя!
Я пришел к черте, за которой
прекращается ностальгия,
за которой слезы становятся
белоснежными, как алебастр.
Август.
Персик зарёй подсвечен,
и сквозят леденцы стрекоз.
Входит солнце в янтарный вечер
словно косточка в абрикос.
Крепкозубый, налит початок
смехом жёлтым, как летний зной.
Снова август.
И детям сладок
смуглый хлеб со спелой луной.