Последний луч за кровлей тихо сгинул,
В душе, как месяц, всходит лик тоски,
А вечер уж жаровню опрокинул
И по небу рассыпал угольки.
Последний луч за кровлей тихо сгинул,
В душе, как месяц, всходит лик тоски,
А вечер уж жаровню опрокинул
И по небу рассыпал угольки.
— Если у меня есть шелковый платок, я могу повязать его вокруг шеи и унести с собой, — сказал он. — Если у меня есть цветок, я могу его сорвать и унести с собой. А ты ведь не можешь забрать звезды!
В ночи,
Среди миллиардов звезд одна лишь взирает на меня.
Среди миллиарда людей только я обращаю свой взор на нее.
Для нас не важно время, место и пространство.
Ты тепла лишь со мной. Вся нежность лишь тебе.
Мы встретимся вновь?
А давай ловить взглядами падающие звезды и загадывать одно желание на двоих.
Давай вместе спускаться на набережную с воздушным змеем в руках — ты будешь запускать, а я пронзительно визжать, когда резкий порыв ветра подхватит наше разноцветное устройство, которое мы сделали своими руками...
Я визжала не от страха потерять воздушного змея — я боялась, что ветер унесет тебя...
Так много людей любят звезды, но те не чувствуют их любви. Сказывают, что ежели падает звезда, рождается человек. А вместо сердца у него та звезда, — тихо произнес Ерха. — Это хорошее сердце. Оно сияет даже во тьме и злость людская не властны над ним. Человек с таким сердцем не способен быть несчастным, ибо не любить его нельзя.
Столько путешествуя, она открыла для себя одну удивительную вещь: ни одни огни ночного города не сравнятся с красотой огней, освещающих родную землю. И даже звёзды на небе сияют ярче там, где твой дом.
Звезды, во сто крат более яркие, чем над пыльным пологом городов, загораются в небе. При взгляде на них человек начинает понимать все величие мироздания, начинает понимать, что значит заслуженный отдых и душевный покой.
Мы часто видели падавшие звезды. Махмуд-уста считал, что каждая звезда — это чья-то жизнь. Всемогущий Аллах сотворил летние ночи такими звездными, чтобы было понятно, сколько в мире живет людей, сколько в нем жизней. Поэтому, когда падала очередная звезда, Махмуд-уста иногда начинал грустить, словно бы в самом деле стал свидетелем чьей-то смерти....
Сколько себя помню всё время держал голову запрокинутой к звёздам, а больше всего меня поразила, не встреча с ними, а встреча с тобой.
Мне нравятся зимние звезды. Они так холодны и далеки, смотрят свысока, что, кажется, до них никогда не достать!