Последнее королевство (The Last Kingdom)

— Альфред верил, что я заслужил прощение.

— Это хвастовство?

— Взгляните на летопись, я там на каждой странице.

— Это неправда! Твоего имени нет ни разу!

— Но я там есть! Не названный, но есть! И воины Уэссекса знают это! Как знают и даны. Именно так мне и сказал король. Я прошел вместе с Альфредом болото Сомерсета, Этандуна и все последующие сражения! Мы с ним были связаны, он был тем, кем я не мог стать и не хотел становиться. Он был тем, кого я любил и презирал. Но для меня все равно было честью служить ему. Он был моим королем! И он не желал отправляться к Богу, не даровав мне то, что я заслужил великое множество раз — мою свободу.

Другие цитаты по теме

— Я пришел предупредить, что я сильнее тебя. Ты проиграешь. Достойная смерть — это все, что я могу дать.

— Прости, я пытаюсь забыть, что ты мой друг.

— Главное, что ты это знаешь.

— Милорд, зачем вы спасли меня? Зачем привели сюда?

— Я спас тебя прежде всего, потому что мог, но еще и потому, что ты это заслужил.

— Сразишься, Хэстин, и потеряешь воинов.

— У меня много воинов.

— А жизнь одна! И я намерен отнять ее.

— Я не рожден быть правителем Мерсии, я не желал такой власти.

— Возможно, поэтому ты ее и заслуживаешь.

Я принес тебе славу, я дал тебе свободу поклоняться твоему Богу, а ты все также обращаешься со мной, как с псом!

— Лорд Утред, ужасающее зрелище!

— Так ты же трус, Хэстин, прячешься в своей крепости. Когда священники Эофервика восстали — ты сбежал. Когда Зигфрид напал на Альфреда — ты сбежал. И даже напав на монастырь, ты сбежал.

— Я забрал твою женщину.

— И пока я жив и здоров, она будет оставаться моей. Сразимся? Буду ждать тебя на поляне, приводи с собой только стражу, воины очертят поле и мы с тобой сразимся.

— Этого ты хочешь, Утред, умереть?

— Я хочу покончить со всем этим. Но скорее всего ты так и останешься трусом и не покажешь носа из крепости. О твоей трусости будут слагаться песни! Я даже сам заплачу за парочку!

— Это летопись Уэссекса. В ней будет отмечено мое правление. От мгновения гибели моего брата до этих дней. Своего рода песнь, в которой не будет Утреда Беббанбургского.

— Люди будут помнить мои поступки.

— Но они умрут, как и все мы. А эти страницы останутся. Отметив поступок чернилами на бумаге — мы делаем его вечным.

— Пока их не сожгут.

— Их нужно хранить, верно. Когда, спустя столетия, ученые и люди будут читать и перечитывать написанное, им явится Альфред, они ничего не узнают о лорде Утреде. О твоей верности, мудрости, смелости, храбрости и дерзости. Почему ты здесь? Что ты сказал бы мне, пока я еще могу слушать?

— Прежде всего, я бы сказал, что ни за что не стал бы убивать вас. Даже приставив нож к горлу, я не отнял бы вашу жизнь. Я бы с радостью поколотил вас, но ни за что не стал бы тем, кто убил Альфреда, короля саксов.

— Убив меня, ты заслужил бы место на этих страницах.

— Такое наследие мне не нужно. Я уже заслужил на них свое место, но каждый из нас герой своей песни. Мое отсутствие понятно.

— Там не будет указано, что Утред был опорой Альфреда. И много раз. Но я знаю, что так и есть.

— Спасибо, милорд.

— Ты веришь, что я могу отнять твою жизнь? Ты же преступник. Тогда будет написано, что Альфред, даже немощный и больной, смог найти в себе силы сразить воителя Утреда Рагнарсона.

— Этого не случится.

— Мне не хватит воли?

— Мы с вами связаны. Вам не убить меня, также как мне не убить вас.

Не каждый удар должен убивать. К убийству надо готовиться, как в одиночном бою, так и в стене щитов. Все, что ниже колен — уязвимо. Удар по лодыжке не убьет, но распахнет дверь и в эту дверь уже войдет смерть.

В мгновения страха доверяюсь тебе. Тебе, чье слово я славлю, тебе, на кого уповаю. И не убоюсь я боли, ибо что мне сделает человек? Ничего. Ведь избавил ты уже мою душу от гибели и ноги мои от преткновения, чтобы нашел я дорогу к тебе.