Заточенные кепки / Острые козырьки (Peaky Blinders)

— Огромные потери на британской фондовой бирже отразятся на нашей экономике в обозримом будущем. Поэтому я прошу профсоюзы проявить понимание. Гибкость и готовность к сотрудничеству понадобятся нам для восстановления этой великой страны.

— Мистер Томас Шелби.

— Спасибо, господин спикер. Мой уважаемый друг, представляющий Эпинг, по причине возникшего кризиса просит членов профсоюзов проявить больше гибкости. На самом деле он хочет, чтобы рабочие отдувались за всех. Гранд-Казино Монте-Карло кажется ничтожным по сравнению с азартными играми в Лондоне и Нью-Йорке, где игроки в шелковых перчатках и касторовых шляпах, потеряв свои ставки, предлагают чистильщикам обуви их возместить. Что ж, от имени чистильщиков Южного Бирмингема и всей Великобритании, я предлагаю, тем, кто беспечно теряет свое состояние в капиталистической лотерее, учиться чистить себе обувь самостоятельно, нести свою ношу и платить за себя.

Другие цитаты по теме

— Фрэнсис сказала, что Линда заезжала.

— Фрэнсис особенно преданна именно тебе, да?

— Что ж, люди преданны тем, кто им платит.

Помнишь, ты вчера спрашивал, где мама? Ее нет, Чарли, и нам с тобой нужно кое-что понять. У нас есть ее фотографии, ее одежда, в ее комнате все останется, как было. Все останется, как было... Я не очень хороший человек, Чарли, скоро ты это поймешь, но мама не вернется, мы с тобой одни. Она будет жить в наших сердцах, ведь мы любим ее...

Я тот, кто я есть. И это все, что я могу дать за то, что вы дали мне. За ваши сердца и души. Вчера я чуть не потерял сына, ты, Полли, должна это понять. И ради чего? Ради чего?! Ради этого?! Знаю, вы ждете от меня обещаний, что я изменюсь, что этот бизнес изменится. Но я кое-что понял за последние дни. Те ублюдки, те твари — еще хуже, чем мы. Политики, чертовы судьи, лорды, леди — они еще хуже нас и они никогда не впустят нас в свои дворцы, пусть даже мы будем соблюдать все законы, потому что мы те, кто мы есть и звать нас никак! Не так ли, Ада? Наша Ада знает, она разбирается в революции. И знает, что свое надо брать любым способом. Лиззи, пускай все знают, эти деньги ты заслужила, потому что именно ты по ночам не давала моему сердцу лопнуть. Только ты и никто другой. Все остальные взяли у короля шиллинг. Чертов королевский шиллинг. А когда вы служите королю, будьте готовы убивать.

— Томми... Томми, дорогой, зачем тому, чьи медали ржавеют на дне канала Солтли, помогать британской армии?

— Потому что мне предложили три пятилетних контракта на поставку автомобилей для наших войск на Цейлоне, в Индии, Сингапуре и Бирме. Общая стоимость два миллиона.

— И на твоей фабрике не будет стачек, потому что ты будешь трахать Джесси Иден? Все это возможно, если ты будешь жив.

— Это я и планирую. Но, если я погибну, все вы можете вернуться к прежней жизни. Военные пришли ко мне, Ада, я сказал: «Почему бы нет?»

— Это напишут на твоей могиле, Том. «Томми Шелби. Почему бы нет?».

— Мама дала мне шесть пенсов, чтобы я купил маргарин, яйца и хлеб. А я принес...

— Пирожное и кокос?

— Да, это были все наши деньги до конца недели. И мама избила меня сковородой.

— Так зачем же вы купили пирожное?

— Я считал, что она его заслужила. И все мы. Я никогда не мог понять: почему такие как мы едят только хлеб и чертово сало? Я хотел быть другим, вот и все.

— Вы другой...

— У вас есть карта? Карта дома? Потому что я не смогу найти путь в темноте. Дело в том, что в полночь я покину свое крыло и отправлюсь искать вас. Я поверну ручку вашей спальни без единого шума, никто из служанок не услышит.

— Вы не знаете служанок.

— Услышат и падение булавки?

— Когда в доме мужчина — они слушают, дежурят по очереди.

— Что ж, пускай слушают.

Может, мне тоже написать тебе письмо? Но мы с Артуром ничего не сможем написать, потому что таких слов еще не изобрели. У нас просто не хватит слов. И что самое ужасное — мы могли учится, но пошли на фронт. И у меня нет, чертовых, слов...

— Итак, вашего брата ждет петля, а вашего кузена пять лет за поджог. Кроме того, все ваши люди сейчас в смятении, как в Бирмингеме, так и в Лондоне.

— Чего вы хотите?

— Чего я хочу? Я вас не понимаю.

— Я уже согласился совершить убийство ради вас. Так чего вы хотите от меня?

— Видите ли, в чем дело, соглашение и гарантии — немного разные вещи, не так ли? Понимаете, я стал плохо спать и дело тут не в запахе или шуме. Меня мучают сомнения, осознание того факта, что Томми Шелби не боится смерти. Таким образом, угрожать вашей жизни будет явно недостаточно. Чтобы заставить вас подчиниться мне в определенный день, мне нужно управлять судьбами ваших родных.

— Вы рады давать умные ответы тем, кто по рождению выше вас?

— Человек должен доказать, что он выше меня. Но не свидетельством о рождении, у меня его нет и для меня они ничего не значат.

— За сколько ваш костюм?

— Он за счёт заведения... Или оно сгорит.