Гуманизмом мальчики в детстве занимаются.
— Напомни, как тебя зовут?
— Уодлоу.
— Тяжелое детство.
Гуманизмом мальчики в детстве занимаются.
Всеобщая тревога всё усиливалась, а с нею нарастало и раздражение; наконец некоторые практичные люди вспомнили, что здесь могли бы пригодиться средневековые пытки, например, «испанский сапог» палача, клещи и расплавленный свинец, которые развязывали язык самому упрямому молчальнику, а также кипящее масло, испытание водой, дыба и т. д.
Почему бы не воспользоваться этими средствами? Ведь в былые времена суд, не задумываясь, применял их в делах значительно менее важных, очень мало затрагивавших интересы народов.
Но надо всё-таки признаться, что эти средства, которые оправдывались нравами прежнего времени, не годится употреблять в век доброты и терпимости, в век столь гуманный, как наш XIX век, ознаменованный изобретением магазинных ружей, семимиллиметровых пуль с невероятной дальностью полёта, в век, который в международных отношениях допускает применение бомб, начинённых взрывчатыми веществами с окончанием на «ит».
— Нонночка, часы переводили четыре месяца назад!
— Вот я тогда и не перевела...
— Ну... Можешь уже и не переводить, что зря-то дорогие часы просто так переводить...
— Я с детства привык получать то, что мне нравится.
— Наверное, вы были звездой песочницы.
Терапия с полным промыванием мозгов нужна большей части нашего общества, обычным людям, которые под видом гуманизма скармливают себя чудовищу.
— Аня! У нас есть где-нибудь Красная Книга?
— Ой... ну... Вот у меня есть англо-русский словарь, он весь красный, только две полоски золотые — это ничего?
— Ничего. Тащи. И фломастер красный захвати — мы полосочки заштрихуем, никто ничего и не заметит...