— Его Превосходительство не принимает подарки от дьявола.
— Дьявол никогда не обижается, а вот я — совсем другое дело!
— Его Превосходительство не принимает подарки от дьявола.
— Дьявол никогда не обижается, а вот я — совсем другое дело!
— Неисправимый циник.
— Неисправимый пират.
— Говоришь так, будто это оскорбление.
— Прими уже, что все, сказанное мной, оскорбление.
Кардинала всегда удивляла способность кэналлийца произносить самые любезные фразы таким образом, что они превращались в оскорбления. Этот человек упивался чужой ненавистью так, как другие богатством или властью.
— Я перерешала!
— Не поздновато, деточка?
— Здесь нет деточки, милый!
— Здесь нет милого, деточка!
Высок мой сан, и тем острее боль моя.
Когда б я не была так взнесена высоко,
Такой бы ярости не предавалась я.
Я, давшая земле и радости и слезы,
Несущая с собой великой страсти власть,
Оскорблена сейчас в величии своем
Ничтожной смертною девчонкой.
— Хэнкок!
— Что, мальчик?
— Там погоня!
— Конфетку ждёшь? Топай давай.
— Урод!
— Что?
— Что слышал.