— Может, ты бы сделал что-нибудь продуктивное своим ртом?
— Ну мне не привыкать к отрицательным отзывам.
— Заткнись!
— Может, ты бы сделал что-нибудь продуктивное своим ртом?
— Ну мне не привыкать к отрицательным отзывам.
— Заткнись!
Простите, что подслушал все до последнего слова, но мой обширный опыт подсказывает, что возвращение домой — это не так уж плохо. Уверен, мы пообщаемся с вашими друзьями и получим от них помощь. В конце концов мы делаем это ради любви женщины.
— И с какого мне помогать тебе?
— Из-за надежды. Пока она не покинула тебя навеки. Взгляни на это место — жалкий крошечный саркофаг для отчаявшихся трусов.
— Вам доводилось выбирать между правильным поступком и спасением своей жизни?
— Выбирать между жизнью здесь, с убийцей, либо жизнью на улице? Я бы не задумывался!
— Святость брачных уз для вас что-то значит?
— Грехи и преступления мужа, это также грехи и преступления жены?
— Это письмо я получил много лет назад, когда заболела моя жена.
— Печать все еще целая.
— Я боялся узнать, что там. Но больше не боюсь.
— «Мой дорогой Чарли, я не могу знать, получишь ли ты это письмо, но я молю Господа на небесах, чтобы оно попало в твои руки и с тобой все было в порядке. Я все еще чувствую тепло твоего прикосновения, той ночью, когда они вырвали тебя из моих объятий, оторвали от наших деток, отняли у меня. Я захворала, думаю, мне недолго осталось. Мне очень жаль, что я не смогла обнять тебя в последний раз. С любовью, твоя жена Делайла.»
— Пора возвращаться домой. Сколько лет моей жизни, я хотел знать, что значит быть свободным человеком. Теперь я знаю. До встречи, друзья. Спасибо, Деклан.
Мы с Майклом были вместе с самого детства. Я знала его лучше, чем себя. А потом мы приехали сюда, и я уже не знаю. Того Майкла, которого я знала, больше нет. Или это меня больше нет...
Грант опасен. Он худшая из всех опасностей — он влиятелен, богат, аморален и пугающе неуверенный в себе.