В повседневной тоске нет никаких желаний, даже охоты плакать. Другое дело — тоска, дошедшая до края: она побуждает что-то сделать, а плач — тоже действие.
Какое безумие привязываться к людям и вещам, это ещё безумней, чем верить, что сможешь потом от них отвязаться. Желать отречения любой ценой и всегда оставаться лишь кандидатом в отрекшиеся!