— Слушай, бывают у тебя дни, когда ты на стенку лезешь?
— Тоска, что ли?
— Нет, – сказала она медленно. – Тоска бывает, когда ты толстеешь или когда слишком долго идёт дождь. Ты грустный – и всё. А когда на стенку лезешь – это значит, что ты уже дошёл. Тебе страшно, ты весь в поту от страха, а чего боишься – сам не знаешь. Боишься, что произойдет что-то ужасное, но не знаешь, что именно.
Это банально, но суть вот в чём: тебе тогда будет хорошо, когда ты сам будешь хорошим. Хорошим? Вернее сказать, честным. Не по уголовному кодексу честным — я могилу могу ограбить, медяки с глаз у мёртвого снять, если деньги нужны, чтобы скрасить жизнь, — перед собой нужно быть честным. Можно кем угодно быть, только не трусом, не притворщиком, не лицемером, не шлюхой — лучше рак, чем нечестное сердце. И это не ханжество. Простая практичность. От рака можно умереть, а с этим вообще жить нельзя.
Грусть, тоска и боль привлекают и искушают. Эти чувства несравненно легче делить с другими, чем счастье.
Болезненные темы остаются, никуда не исчезают, не превращаются в табу. Но если ты можешь говорить об этом без тоски и страха, если не дрожит голос и не подступают слезы, то, значит, прошлое окончательно отжило и само хоронит своих мертвецов.
Cлайд с цитатой