Анна Михайловна Островская

Просто пойми, что от чувства не спрячешься в мысли.

Дай ему право заполнить тебя, согревая.

Нежность – огромное мужество, данное близким.

Это не стыдно – дружить, от восторга сияя.

0.00

Другие цитаты по теме

Глупо – бояться, что дружба кого-то поранит

В мире, где нежности нужно зачем-то стыдиться.

Стыдно – не радовать сердце святыми дарами:

Пусть оно взмоет от нежности вольною птицей.

Пусть оно бьётся быстрее, согретое светом.

Нежность – не слабость, мой друг, а огромная сила.

Ты не накладывай строго на чувственность вето:

Чувствовать сердце чужое – поверь мне, не стыдно.

Встречаясь, мы говорили часами. О чем угодно. И никогда не уставали друг от друга — нам все было мало. Какие только мы темы ни обсуждали — книги, мир, природу, слова... В наших встречах-разговорах было столько тепла и духовной близости, сколько и не снилось иным любовникам.

Мне бы любовь свою спустить, наконец, с цепи — пусть из стихов сорвётся в жизнь и закружит нас. Только вот внутренний голос кричит: «Терпи! Прячь от него всю нежность, да и от лишних глаз». Знаешь, стихи по венам бегут, как кровь. Бьются, как пульс, в висках, не дают забыть. Как надоело выплакивать из себя любовь! Как же хочется просто её прожить.

Периодически они умудрялись подраться – не только во сне, но и наяву. Но всё равно оставались лучшими друзьями. К тому же оба они были Узловыми, поэтому их с детства воспитывали с мыслью, что нужно держаться друг за друга и помогать друг другу по мере сил, во всём. Да, но… на приколы по поводу девчонок это ведь не распространяется…

Страсть приходит и уходит, а дружба и взаимопонимание остаются.

Они приходят, голос лишь услышав…

Идут на звук запевшей вдруг струны…

Как их ни просишь быть чуть-чуть потише,

Они всегда безжалостно честны.

Крадутся в сердце тихим нежным шёпотом,

За душу трогают и что-то говорят…

Рой бабочек разбудят ненароком

И каждый нерв как будто теребят.

И нет от них ни спасу, ни защиты.

Твой мир поставят быстро вверх тормашками

И дёрнут все запрятанные нити…

О, вездесущие и честные Мурашки…

Отряхнемся. Снова встанем, переживем.

Дверь закроем и выключим к чёрту радио.

Елку достанем и наряжать под вечер начнем,

Много ли всем нам для праздника надо?

Был бы снова полон друзьями дом,

Был бы снег под окнами — хоть бы чуточку.

Мандарины почистим и чаю с мятой нальем.

Посидим обнявшись хоть пять минуточек.

— Женщина не может быть счастливой без любви, — Айя поджала под себя коленки, как будто хотела превратиться в сжатый крошечный узелок, спрятаться в ракушку.

— Тут ты права, Айя. Но любовь бывает разная. Знаешь, было время, когда я была счастлива просто вдвоем с тобой. Со мной рядом уже не было твоего отца и еще не было Гора. Но я была очень-очень счастлива, когда никто тебя у меня не отнимал, когда мы просто были вместе, вдвоем. Ели мороженое, играли, гуляли, рисовали. И никакой мужчина не мог бы заменить мне этого огромного счастья.

— Но у меня-то нет детей…

— Но у тебя есть семья, друзья, твои книги. Ты пишешь такие интересные книги! Сейчас у тебя такой возраст, что ты можешь себе позволить пробовать разное. Искать, что тебе понравится. В 20 лет самое время ошибаться, падать с небес на землю, снова вставать, снова идти и искать в жизни то, что будет радовать тебя. А любовь мужчины тоже придет, рано или поздно.

Отчего-то люди стали видеть в дружбе

Скрытые подтексты, тайную корысть.

Мне же это кажется лишним и ненужным,

Дружба тянет к солнцу, а сомненья — вниз.

— Каким образом души могут перемешиваться?

— Ну… примерно так, как твоя младшая дочь играет с тестом для пирогов. Ты же видел?

Гор вспомнил, как совсем недавно Вероника готовила малиновый пирог, а Анита сидела рядом и играла с куском теста. Она рвала его на мелкие кусочки и из каждого скатывала крошечный шарик. Весь стол оказывался усеян этими маленькими шариками. А потом Анита с наслаждением собирала их все в один большой комок, раскатывала его по столу и снова начинала рвать на маленькие части.

— Так вот, оказывается, почему мы с тобой, дружище, сделаны из одного теста, — улыбнулся Гор, обращаясь к Петру. – То-то мне постоянно снится, что ты и я – это один и тот же человек, рождавшийся в разные эпохи.