Просто пойми, что от чувства не спрячешься в мысли.
Дай ему право заполнить тебя, согревая.
Нежность – огромное мужество, данное близким.
Это не стыдно – дружить, от восторга сияя.
Просто пойми, что от чувства не спрячешься в мысли.
Дай ему право заполнить тебя, согревая.
Нежность – огромное мужество, данное близким.
Это не стыдно – дружить, от восторга сияя.
Глупо – бояться, что дружба кого-то поранит
В мире, где нежности нужно зачем-то стыдиться.
Стыдно – не радовать сердце святыми дарами:
Пусть оно взмоет от нежности вольною птицей.
Пусть оно бьётся быстрее, согретое светом.
Нежность – не слабость, мой друг, а огромная сила.
Ты не накладывай строго на чувственность вето:
Чувствовать сердце чужое – поверь мне, не стыдно.
Встречаясь, мы говорили часами. О чем угодно. И никогда не уставали друг от друга — нам все было мало. Какие только мы темы ни обсуждали — книги, мир, природу, слова... В наших встречах-разговорах было столько тепла и духовной близости, сколько и не снилось иным любовникам.
Мне бы любовь свою спустить, наконец, с цепи — пусть из стихов сорвётся в жизнь и закружит нас. Только вот внутренний голос кричит: «Терпи! Прячь от него всю нежность, да и от лишних глаз». Знаешь, стихи по венам бегут, как кровь. Бьются, как пульс, в висках, не дают забыть. Как надоело выплакивать из себя любовь! Как же хочется просто её прожить.
Периодически они умудрялись подраться – не только во сне, но и наяву. Но всё равно оставались лучшими друзьями. К тому же оба они были Узловыми, поэтому их с детства воспитывали с мыслью, что нужно держаться друг за друга и помогать друг другу по мере сил, во всём. Да, но… на приколы по поводу девчонок это ведь не распространяется…
Страсть приходит и уходит, а дружба и взаимопонимание остаются.
Они приходят, голос лишь услышав…
Идут на звук запевшей вдруг струны…
Как их ни просишь быть чуть-чуть потише,
Они всегда безжалостно честны.
Крадутся в сердце тихим нежным шёпотом,
За душу трогают и что-то говорят…
Рой бабочек разбудят ненароком
И каждый нерв как будто теребят.
И нет от них ни спасу, ни защиты.
Твой мир поставят быстро вверх тормашками
И дёрнут все запрятанные нити…
О, вездесущие и честные Мурашки…
Отряхнемся. Снова встанем, переживем.
Дверь закроем и выключим к чёрту радио.
Елку достанем и наряжать под вечер начнем,
Много ли всем нам для праздника надо?
Был бы снова полон друзьями дом,
Был бы снег под окнами — хоть бы чуточку.
Мандарины почистим и чаю с мятой нальем.
Посидим обнявшись хоть пять минуточек.
— Женщина не может быть счастливой без любви, — Айя поджала под себя коленки, как будто хотела превратиться в сжатый крошечный узелок, спрятаться в ракушку.
— Тут ты права, Айя. Но любовь бывает разная. Знаешь, было время, когда я была счастлива просто вдвоем с тобой. Со мной рядом уже не было твоего отца и еще не было Гора. Но я была очень-очень счастлива, когда никто тебя у меня не отнимал, когда мы просто были вместе, вдвоем. Ели мороженое, играли, гуляли, рисовали. И никакой мужчина не мог бы заменить мне этого огромного счастья.
— Но у меня-то нет детей…
— Но у тебя есть семья, друзья, твои книги. Ты пишешь такие интересные книги! Сейчас у тебя такой возраст, что ты можешь себе позволить пробовать разное. Искать, что тебе понравится. В 20 лет самое время ошибаться, падать с небес на землю, снова вставать, снова идти и искать в жизни то, что будет радовать тебя. А любовь мужчины тоже придет, рано или поздно.
Отчего-то люди стали видеть в дружбе
Скрытые подтексты, тайную корысть.
Мне же это кажется лишним и ненужным,
Дружба тянет к солнцу, а сомненья — вниз.
— Каким образом души могут перемешиваться?
— Ну… примерно так, как твоя младшая дочь играет с тестом для пирогов. Ты же видел?
Гор вспомнил, как совсем недавно Вероника готовила малиновый пирог, а Анита сидела рядом и играла с куском теста. Она рвала его на мелкие кусочки и из каждого скатывала крошечный шарик. Весь стол оказывался усеян этими маленькими шариками. А потом Анита с наслаждением собирала их все в один большой комок, раскатывала его по столу и снова начинала рвать на маленькие части.
— Так вот, оказывается, почему мы с тобой, дружище, сделаны из одного теста, — улыбнулся Гор, обращаясь к Петру. – То-то мне постоянно снится, что ты и я – это один и тот же человек, рождавшийся в разные эпохи.