— Зачем вас столько оружия и взрывчатки?
— Чтобы грабить и убивать. А вас что-то смущает?
— Да нет, их для того и свинтили. А кого убивать?
— А кого душа моя мятежная захочет. Но сначала дураков и предателей.
— Зачем вас столько оружия и взрывчатки?
— Чтобы грабить и убивать. А вас что-то смущает?
— Да нет, их для того и свинтили. А кого убивать?
— А кого душа моя мятежная захочет. Но сначала дураков и предателей.
— Доброе утро, Манипенни.
— Доброе утро, сэр.
— Это только час неподобающий.
— Правда? У меня ваш билет в Нью-Йорк. «Q» починил ваши часы. — И кое-какая информация о Сан-Монике.
— Спасибо, Манипенни.
— Уверен, что перегруженный британский налогоплательщик будет в восторге, когда узнает, как отдел спецсредств расходует свои фонды. На будущее, разрешите предложить вам более подходящего часовщика вот тут рядом на улице. Боже правый!
— Видите ли, сэр, нажатие на эту кнопку превращает часы в очень сильный магнит, достаточно мощный, чтобы изменять траекторию полёта пули — на большом расстоянии, по словам «Q».
— У меня большое искушение проверить это. Если вы не против, капитан, мою ложку.
— Простите, сэр.
Пойдем туда, Сэм! Конечно, нам на пути встретятся кошмарные чудовища, но, как гласит старое японское хокку:
Если есть у тебя
большой пулемет
бояться нечего.
— Не умею я. Ну вот не умею, — недовольно пояснил он мне.
— Плохо. Надо неустанно овладевать полезными умениями и навыками, — наставительно сообщил я ему. — Потому как знания — они самое верное орудие пролетариата. И куда лучше и надежнее булыжника, тоже популярного в народной среде оружия.
— Кого? — заинтересовался Данут. — А что такое пролетариат? Ты поподробнее не объяснишь?
Стоп! Не хватало только вооружить этих компаньерос марксистско-ленинской теорией, они тут мигом социалистическую революцию забабахают, в отдельно взятых джунглях.
— Мэри, опусти пистолет.
— Ничего. Он мой и не заряжен.
— Вот черт!
Начинаешь копаться именно тогда, когда нужно торопиться, и особенно шумишь, когда нужно двигаться беззвучно.
О, да вы воплощённое коварство, господин честный человек!
Опаснее всего коварство того, кто ведёт себя безукоризненно.
— ... нельзя бороться с дураками и резонёрами их оружием, — отхлёбывая какао, сказал я.
— Почему?
— Они этим оружием лучше владеют, поверь. Либо проиграешь... Либо шерсть из ушей полезет.
Любовь такая сладкая химера, что, теряя ее, теряешь больше, чем жизнь.
Каждая женщина скажет, что между красотой любовника и красотою мужа огромная разница.