В реально катастрофических ситуациях меланхолики ведут себя намного рациональнее и спокойнее, чем люди, не склонные к депрессиям. Просто потому, что все это им знакомо, они живут так каждый день. Конец света – это прежде всего состояние сознания. Я, например, испытываю чувство беспокойства и непонятной тревоги пять лет.
тревога
— С тобой всё будет хорошо. Женщины тоже нервничают перед родами.
— Я не женщина!
— Ну, беременные люди... нервничают. Все нервничают перед родами!
Когда приходит грусть,
на сердце плохо,
и в душе как-то не по себе становится,
кажется вот-вот жизнь остановится.
Не хочется ничего,
кроме как со всеми поссориться
и закрыться в комнате одному,
чтобы понять
для чего я на свете живу,
для чего общаюсь с теми,
кто меня может предать,
за спиной обо мне
что-нибудь не то сказать.
Не знаю, от чего такое состояние?
Порой мне кажется, что жизнь — это испытание,
В котором я,
В котором ты,
В котором все мы
принимаем участие жизненной игры.
— Смотрю я на вас, и сердце мое опять подает тревожные звонки.
— Какие звонки?
— Тревожные.
Тревога, горе, наслаждение, смерть — это, по сути, один, и всегда один, способ существовать.
Из полей уносится печаль,
Из души уходит прочь тревога,
Впереди у жизни только даль,
Полная надежд людских дорога.
В третье своё посещение он твёрдо решил улыбнуться ей, однако так забилось сердце, что он не попал в такт, промахнулся.
- « первая
- ‹ предыдущая
- …
- 7
- 8
- 9
- 10
- 11
- 12
- 13
- 14
- 15
- следующая ›
- последняя »