Санкт-Петербург

Зачем, зачем по Невскому я шла?

Зачем, зачем я встретила тебя?

Зачем, тогда все развели мосты?

Зачем с тобой столкнулась я?

Зачем со мной столкнулся ты?

Ты видел Павлов-Петергоф.

Видел ленинградские соборы.

Ты видел Адмиралтейство, Эрмитаж,

Оград чугунные узоры.

Ты видел красоту каналов.

Видел ты набережные рек.

Видел, что всё это изящество,

Тоже также создал человек.

В Петербурге ночь никак не наступает, и только в шесть утра небо становится немного лиловым. Вы стоите на берегу Невы с незнакомыми людьми. Вдруг кто-то начинает петь, и вы тоже поете, не понимая слов. Возникает ощущение чего-то вечного, которое испытываешь только в России. И только в России и нигде больше — а я объездил весь мир — можно ощутить эту благодать. Это какая-то магическая тайна. Мы, иностранцы, едем в вашу неорганизованную, шумную и совершенно безумную страну, потому что знаем: нас ждет минута блаженства и вечности, волшебная искра, которая непременно вспыхнет. Но за это придется очень дорого заплатить. Я думаю, что Россия — это наркотик. Самый опасный из всех!

Петербург я начинаю помнить очень рано – в девяностых годах… Это Петербург дотрамвайный, лошадиный, коночный, грохочущий и скрежещущий, лодочный, завешанный с ног до головы вывесками, которые безжалостно скрывали архитектуру домов. Воспринимался он особенно свежо и остро после тихого и благоуханного Царского Села.

В нашем городе осенью время для книг,

Для кино и прогулок под клёном,

Для котов эрмитажных и для домовых,

Что живут в закоулочках темных.

Для зонтов и плащей, для любви и тепла,

Для чудных философских вопросов,

Для любимых гостей, для меня и тебя,

Для варенья из абрикосов...

Кому-то девочки, кому-то выпить...

Кому-то — просто встретиться с людьми!

А мой размер — приехать в Питер,

И объясниться Питеру в любви!

Звёзды падают с неба

К миллиону миллион.

Сколько неба и снега

У Ростральных колонн!

Всюду бело и пусто,

Снегом всё замело,

И так весело-грустно,

Так просторно-светло.

Спят снежинки на рострах,

На пожухлой траве,

А родные их сёстры

Тонут в чёрной Неве.

Жизнь свежей и опрятней,

И чиста и светла -

И ещё непонятней,

Чем до снега была.

Зонтик к бою! Новый шарфик

Надеваю на ходу.

Питер, Питер, как же жалко,

Что так мало вспышек жарких

В нашем северном году!

Ночь стучится в окна дождём

И зовёт пройтись по мостам.

Рано… Мы ещё подождём –

Мы верны лишь белым ночам.

В Петербурге — сон тяжелее; в сырых местах сон всегда тяжел. И сновидения в Петербурге — особенные, такого страшного, как там, в Орле — не приснится.