оправдания

— Ну? Что ты хотел обсудить, сынок? Проблемы с девочками?

— Почему ты ушел? Когда я был маленьким.

— А, ну... Мы с твоей мамой были несчастны.

— Нет, не от мамы. Почему ты ушёл от МЕНЯ?...

— К чему ты клонишь, сынок?

— Я уже сказал тебе, папа. Я считал маму виноватой во всём. Но она хотя бы заботилась обо мне. А где был ты?...

— Ну... Мне надо было переехать в Америку по работе.

— Ты переехал в Америку для себя. Пап, ну пожалуйста, не ври мне. Я что, тебе не нравился? Я оказался хуже, чем ты хотел?

— Конечно нравился! Но я...

— Тогда почему ты бросил меня?...

— Потому что я скотина. Наверняка можно по-разному определять мой психотип, но главный его ингредиент — «скотина».

— Разве вы чем-то отличаетесь от меня? Скольких людей вы убили, защищая других? Да, те кого вы убили заслужили смерть и думаю, вы это говорите себе, так? Но кто решает, кому жить, а кому умирать?

— Тот, у кого пушка больше!

— Тогда мы в тупике.

— Не стоит недооценивать глубину моей чёрной души, Ариадна. — Он грубо хватается пальцами за мой подбородок и дёргает его на себя. – Вы не осуждаете справедливость, но в ней столько же греха, сколько и в расплате. Считаешь, это благодетель? Не буду спорить, я взгляну на тебя, когда ты придёшь, чтобы признать, что в моих словах истина. Ничто так не уничтожает людей, как сами люди. Вы находите себе сотни оправданий, но никогда не находите оправданий для других.

Не ищите никогда и никому — никаких оправданий. Если человек так поступил, — значит, он так хотел.

Кто осознает свою невиновность, тот неохотно унижается до оправданий.

Жюльен, обезумев от горя и любви, начал было в чем-то оправдываться. Что может быть нелепее? Да можно ли оправдаться в том, что ты перестал нравиться?»

— Вот я вижу, что ты настоящий русский богатырь. Не только сильный, но и головой соображать умеешь. Не то что остальные...

— Какие такие остальные-то? Значит, всё ж видела кого?

— О нет, никого не видела. Только на картинках. Есть такие журналы для одиноких царевен... Там витязи прелестные без... ну, без щитов и прочих доспехов... нарисованы.

— Ну конечно! Все сокровища они спрятали во дворце, а это ключик, чтобы попасть туда.

— Юлий, ты хочешь украсть сокровища?

— Княже, как ты мог сказать такое?! Не украсть, а взять. Они же все мёртвые, зачем им такое богатство?

Нам не хватает времени, не хватает помощников, не хватает денег. Вполне резонный повод получается. Повод сдаться и придумать себе оправдания.

Не все можно оправдать Клятвой, и не все можно искупить, а ты так неколебимо уверен в своей правоте, что вот-вот перейдешь черту, за которой нет пути назад. И то, что тебя ждет за этой чертой — ужасней всего, что ты себе представлял. От того, кем ты был, кого твои друзья могли любить и уважать — ничего не останется, лучшее в тебе будет кричать от боли, а худшее — стремиться приумножать эту боль. Разорванный пополам внутри самого себя, ты станешь катиться от плохого к худшему, стремясь удавить голос своей совести вместе с той половиной тебя, что еще жива; и когда тебе это удастся — будет готов еще один новобранец для Моргота.