Илья Муромец

— Вот я вижу, что ты настоящий русский богатырь. Не только сильный, но и головой соображать умеешь. Не то что остальные...

— Какие такие остальные-то? Значит, всё ж видела кого?

— О нет, никого не видела. Только на картинках. Есть такие журналы для одиноких царевен... Там витязи прелестные без... ну, без щитов и прочих доспехов... нарисованы.

— Ой, беда-беда, Илюша! Пропал наш могучий богатырь, Алёша Попович!

— Алёшка? Так молод он, горяч. Пошёл, небось, искать приключений на свою... кхем... голову.

Мать честная! Это что за терем басурманский среди леса дремучего? Хотя... если подумать, кто у нас сейчас на стройках работает? Печенеги, половцы и ещё эти... ну, как их?... гастарбайтеры. Так что неудивительно.

— Ты, чай, устал с дороги. Вот, выпей напитку энергетического. С кофеином да гуараною. Враз полегчает.

— А можно состав прочитать? А то вдруг там добавки вредные.

— Ишь чего захотел. Это коммерческая тайна.

— Ну, твоё здоровье, девица! /Про себя/ Ага, так я и стану напитки басурманские непроверенные в себя заливать! Так потом не то что тридцать три, а все шестьдесят шесть лет на печи похмельем промаешься. Пригублю для виду.

— Добрыня! Добрыня! Послушай меня, Добрыня! Я знаю, ты слышишь меня. Чувствуешь мою руку? Помнишь мою силу? Пей её, пей всю — и поднимайся! Поднимайся, брат!

— И мою силу возьми.

Подвигами делиться надо, а то успеха не будет. Есть такая примета.

Конь без седока — беда недалека. Есть такая примета.

— Я заставлю вас бить челом царю Калину!

— А не рано ли, собака, похваляешься?

— Ты прими-ка Илья святогоров завет... [подаёт богатырю меч]

— Спасибо вам, люди добрые!

— Ты руби мечом стоячего, не губи мечом лежачего.

— Не посрамлю меча богатырского!

— Что значит пешими?! Да никуда я пешими не пойду!

— А не послать ли тебя, князь, обратно, в Киев?

— Что значит послать?! Да кто ты такой есть, чтобы князя посылать?!