артисты

Это был уже не просто любезный человек: когда он запел, в его глазах зажглись другие жизни, помимо его собственной.

Разбужен инстинкт продолжения роли, когда зал пустеет.

Артист должен помнить — ему необходимо смотреть на все под особенным странным углом.

Артистическая натура часто оказывается не приспособленной к практической жизни.

Творческая элита никогда не является самостоятельным субъектом. Она развивается, деградирует и перерождается вместе с обществом и особенно вместе со своими работодателями... Восстановление рыночных отношений сулило певцам, композиторам, актёрам довольно серьёзный профит. Отсюда и массовая поддержка всей этой «почтенной» публикой Бориса Ельцина и ненависть к коммунистам.

Аплодисменты — это момент чистого, ничем не омраченного редкого счастья.

Будь проклята моя профессия! Лучше возить говно в бочках, чем быть на моем месте.

— Если вспомнить одну из ваших песен, всё-таки что изменилось: мы или мир?

— Мы ещё не изменились и мир для нас ещё не изучен. Мы только меняемся. Сейчас такое время когда мы только начинаем понимать, в какое время и в какой системе мы жили раньше и в какую систему мы входим сейчас. Я не политик, но если бы у меня спросили, я за систему капитала. Я за ту систему, в которой нужно работать. У меня есть возможность сейчас работать, есть возможность самовыразиться. Раньше этого не было, потому как раньше за меня все пели. Я могу это проще объяснить: дело в том, что раньше я когда пытался спеть песню так, как я её чувствую, мне не разрешали этого. Просто не разрешали, потому как считали меня певцом сентиментальным, что я подражаю Западу, что это нам не нужно, как говорили на телевидении, на радио... Что это для нас чужое совершенно. Я лирик. Я всегда пел песни красивые по музыке, по словам и текстам.

Артист даже не знает, в какие глубины человеческих душ и судеб он внедряется посредством экрана.

Артистки они какие: красивые и тонкие. Ты же у меня 48 размер носишь, а голос — как у трубы Иерихонской.