профессия

— ... Ты говорил об умении. Я не умею делать то, что умеет Фидий или Софокл, но и они не умеют делать то, что умею я. Профессия — это умение. Ум же — другое. Ум — это способность в совершенстве овладеть своей профессией. Фидий, Софокл, Полигнот, Протагор, Геродот да и все другие, кто здесь, в совершенстве владеют своими профессиями — скульпторы, трагики, художники, философы, историки. Каждый совершенен в своем деле, стало быть, каждый умен. И ты тоже, — добавил Перикл к общему веселью, — если считаешь своей профессией умение задавать вопросы, ибо достиг в этом умении совершенства. Глупцы же ничего не умеют.

— Значит, степень ума определяется совершенством в каком-то деле? Коли вор отлично ворует, а прачка в совершенстве овладела своей профессией, то они умные и могут считаться не глупее тебя? — спросил Сократ.

Теперь все засмеялись в поддержку Сократа.

— Нет, — сказал Перикл. — Я говорил о совершенстве в тех умениях, где каждый шаг требует обширных знаний и размышлений — так действуют скульпторы, архитекторы, художники, поэты, философы. У вора же и прачки — только навыки. И у болтуна — навыки, тогда как у оратора — ум.

— Как же отличить болтуна от оратора?

— Оратор убеждает народ силою доводов и истин, народ идет за ним, а глупца забрасывают тухлыми яйцами.

— Случается, что и ораторов забрасывают тухлыми яйцами.

— Да, когда им изменяет ум.

— А вот у нас, авиаконструкторов, работа складывается, можно сказать...

— Вы же сказали, что Вы по железной дороге конструктор.

— Нет, я по железной дороге, но с авиационным уклоном... Вот, например, сейчас мы разрабатываем систему «Y» — железная дорога без мостов.

— Как это?

— А вот так! Вот идет поезд... идёт поезд, сто километров в час. На пути река, следите, моста нет.

— Ну и как же?

— Поезд плавненько поднимается в воздух, перелетает реку и опускается точно на рельсы.

— А где же крылья у него будут?

— Вечный вопрос! Никаких крыльев — воздушная подушка. Паровоз пускает под себя мощную струю отработанного пара — и по пару, по пару... Ту-ту-ту-ту, ту-ту-ту-ту, ту-ту-ту-ту, ту-ту-ту-ту, тупик!

Тогда же Перикла спрашивали, разделяет ли он взгляды Дамона, на что Перикл ответил:

— Я согласен со всем, что касается музыки: лучше Дамона никто не знает, чем прекрасна музыка. Относительно же общества скажу так: и каменщик со своей точки зрения может судить об обществе, и гончар, и винодел — всякому его профессия кажется важнейшей и полной всяких истин, которые можно употребить в любом другом деле. Но истины профессии — только истины профессии. О политическом устройстве должны рассуждать политики, а музыканты — о музыке. Вот и Эзоп говорил, что кожевенник оценивает быка только по шкуре, о живом же быке, полном силы и мощи, он не знает ничего.

— Я не хочу, чтобы моя дочь связала свою жизнь с театром, — заявил отец.

Пег закатила глаза:

— О да, худшей доли и не придумаешь.