Абу-ль-Фарадж ибн Гарун (Григорий Бар-Эбрей)

Один ученый сказал:

— Не критикуй никого за его глупость, ибо если ты так сделаешь, он, получив от тебя пользу как от друга, возненавидит тебя как врага.

Другой мудрец поучал:

— Не веди себя слишком фамильярно ни с тем, кто выше тебя, ни с тем, кто ниже тебя. Стоящий выше может разгневаться, а стоящий ниже — совершить опрометчивый поступок, возомнив себя равным тебе.

Шах Шапур сказал:

— Пять вещей украшают всякий город: царь-победитель, справедливый судья, богатый рынок, искусный врач и полноводная река.

Говорят, что на кольце Пифагора был выгравирован следующий девиз:

«Кратковременная неудача лучше кратковременной удачи».

Диогена спросили об одном богатом человеке, богат ли он.

— Не знаю, — ответил Диоген. — Мне известно лишь, что у него много денег.

— Значит, он богат!

— Быть богатым и иметь много денег — не одно и то же, — ответил Диоген. — По-настоящему богат лишь тот, кто вполне удовлетворен тем, что имеет. Тот же, кто старается иметь больше того, что имеет, беднее того, кто ничего не имеет, но при этом доволен своей участью.

Царю Хосрову был задан вопрос:

— Кому из людей ты пожелал бы в первую очередь поумнеть?

Он ответил:

— Моим врагам. Замечено, что умные, замыслив злое, очень редко выступают в поход. Глупых же ничто не останавливает от безрассудных поступков.

Аристотеля спросили:

— Почему завистники всегда чем-то огорчены?

— Потому что их снедают не только собственные неудачи, но и успехи других, — ответил он.

— С чем можно сравнить женщину, у которой нет мужа? — спросили одного мудреца.

— С безводной рекой, — ответил он.

Один мудрец учил:

— Лучше слушать, чем разговаривать.

Его спросили:

— Почему? Он ответил:

— Недаром Бог создал один язык и пару ушей.

Один из братьев спросил отца Сисоиса:

— Что ты скажешь, святой отец, по поводу моего падения?

Старец ему ответил:

— Вставай!

Сказал ему брат:

— Много раз я падал и вставал* . Доколе же я буду падать и вставать?

— Пока тебя не настигнет смерть — то ли во время падения, то ли во время раскаяния, — ответил ему старец.