Абу-ль-Фарадж ибн Гарун (Григорий Бар-Эбрей)

Александру Македонскому были преподнесены в дар великолепные стеклянные сосуды. Они ему очень понравились, но он приказал их разбить. Когда его спросили, почему он так странно распорядился, Александр ответил:

— Я знаю, что со временем эти стеклянные сосуды были бы неизбежно разбиты, один за другим, руками моих слуг. И каждый раз после такой потери я бы огорчался и гневался. Так не лучше ли одним сильным огорчением сейчас устранить повод для многих огорчений в будущем?

У одного лекаря спросили:

— Почему при приеме слабительного в животе как будто начинается столпотворение?

Он ответил:

— Вспомни: когда подметают комнату, в ней поднимается густая пыль.

Один ученый сказал:

— В моих знаниях есть пробелы, потому что я стеснялся задавать вопросы людям, стоявшим ниже меня. Поэтому я хочу, чтобы мои ученики не считали для себя зазорным обращаться по всем неясным вопросам и к тем, кто стоит ниже их. Тогда их знания будут более полными и совершенными.

Когда Бузурджмихр был заключен в тюрьму, его друзья обратились к нему с вопросом:

— Чем ты утешаешься в своем несчастье?

Он ответил:

— Четыре изречения повторяю я сейчас. Во-первых, говорю я себе, все предопределено судьбою, и случившегося невозможно было избежать. Во-вторых, говорю я себе, если эти страдания и выше моих сил, мне остается только одно — терпеть. В-третьих, говорю я себе, можно было бы попасть в еще более страшную беду. И в-четвертых, говорю я себе, возможно, избавление уже близко, а я об этом еще не знаю.

Некий правитель упрекнул аскета:

— Почему ты не поклоняешься мне, как это надлежит делать всем моим слугам?

Аскет ему ответил:

— Пойми ты, что не я твой слуга, а ты слуга моих слуг. Я обрел господство над всеми мирскими желаниями, и они мне подчиняются. Ты же — раб мирских желаний, они победили тебя, властвуют над тобой, и ты их слуга.

Некто сказал:

— Я часто раскаивался в том, что говорил, но редко сожалел о том, что молчал.

Один шах наказал своему сыну:

— Когда ты станешь шахом, не прибавляй жалованья твоим воинам, дабы не уменьшилось их служебное рвение из-за того, что они не будут нуждаться в тебе. Но и не доводи их до нищеты, дабы они тебя не возненавидели. Давай каждому столько, сколько ему приличествует получать. Действуй так, чтобы их надежды на тебя все возрастали, а твои дары им не увеличивались.

Некто сказал своему сыну:

— Если ты обеднеешь, не сообщай об этом даже своим друзьям, дабы они не стали относиться к тебе высокомерно. Это причинит тебе боль.

Один скупец обронил зузу. Тотчас подняв ее, он поцеловал монетку, погладил ее и обратился к ней с такими словами:

— Ты мне и отец, и мать, и брат, и друг! По скольким городам ты блуждала, сколько морей ты переплыла! Скольких богачей ты превратила в бедняков, и скольких бедняков ты превратила в богачей! Скольких девушек ты лишила девственности, скольких красавиц ты развратила!

Бросив монетку в карман, он добавил:

— Иди сейчас в такое место, откуда ты уже никуда не уйдешь! Больше ты не будешь нарушать покой людей.