— Недавно мой шурин увидел как с вертолета прямо в реку скинули женщину. Она плыла, плыла и смогла добраться до берега. Спаслась, потому что умеет плавать. Эта женщина имела знакомое лицо, но была бледна как смерть.
— И?..
— И вдруг приземлилась летающая тарелка из которой вышло четыре инопланетянина! Что значит «и»? Это все, вам что, мало? Женщину выбросили из вертолета! Вас когда-нибудь выкидывали из вертолета? Это уже немало.
— А ты бы смог? Это всего лишь вопрос. Теоретический. Ты ведь хочешь сделать мир лучше? Ты знаешь, кем был Патита?
— Да.
— И что? Мир стал лучше без него?
— Да.
— Тогда повторю свой вопрос, ты бы смог убить Патиту во имя лучшего мира, во имя светлого будущего?
— Стань я убийцей ради того, чтобы покончить с подонком — мир бы лучше не стал. Он обрел бы нового подонка.
— Лусио всех обманул, нас ограбил, а Рафаэля предал, что гораздо хуже.
— Но Тереса никого не грабила.
— Ну конечно, женщины никогда не спрашивают откуда берутся деньги. Путешествия в Европу, дома и машины — падают с неба.
— Зачем мне становится президентом, если мне даже школу нельзя отремонтировать?
— Я не говорю, что нельзя, но не открывай ящичек пока не бросишь кости. Когда свистнешь в поле, тебя преследует эхо — в политике тоже самое.
— Ты хочешь сказать, что я не должен обещать того, чего не могу выполнить?
— Не обещай того, что могут припомнить.
— Я предпочитаю ходить в кино.
— Я тоже. Какое совпадение. Сходим как-нибудь?
— Не знаю, я люблю фильмы с субтитрами, а там надо читать уметь.
— И снова совпадение. Я как раз читаю один роман.
— Правда?
— Да, «Пятьдесят оттенков»...
— Ради Бога, Чикито!
— Я пока просто не готов стать отцом.
— Никто не готов. Это ребенок тебя готовит к тому, что он есть.
— Но я не готов к тем переменам, что принесет отцовство.
— Отцовство ничего не меняет, ты сам меняешь взгляд на жизнь, начинаешь смотреть детскими глазами. Что-то делаешь и думаешь, а чтобы она подумала, чтобы она сказала. Знаешь, почему я все это делаю?
— Чтобы Лусия стала хорошим человеком?
— Лусия и так прекрасный человек. Улучшать надо мир, вот ради чего я все это делаю.
— Сколько вы уже в политике?
— Всю жизнь. Я могу дать тебе совет?
— Я этого хочу.
— Уходи. Ты хороший человек, а чтобы преуспеть здесь надо быть подонком.
Ох, уж эти дети, когда они маленькие, то не дают спать, потому что плачут, когда вырастут, то уже не спишь, потому что где-то далеко за ними гонится убийца. И неважно, большие они или маленькие, мальчики или девочки, любимые или нет, с ними всегда много хлопот.
— Ты отдала видео?
— Нет, я задумалась над твоими словами. Я решила все их посмотреть и нашла кое-что похуже, что может мне помочь.
— Хуже?
— Да. Если я просто скажу, что он отымел двух девиц, он будет это отрицать, скажет, что на видео они шутили и все ему поверят, к тому же срок давности вышел. Но если я его поймаю признающимся, что он переодевался травести, как бы он не отрицал, от этого пятна он не отмоется, понимаешь?
— Да, конечно. Гораздо хуже переодеться травести, чем изнасиловать двух девочек и бросить их почти мертвыми.
Cлайд с цитатой