... Я испытывал к Нэнси целый букет чувств: отвращение, раздражение, страх, а так же знание того, что любая женщина, которой я нравлюсь, должна быть сумасшедшей.
Я всегда верил в то, что отдельно взятый человек умён изначально. В отличие от толпы, которая глупа.
В детстве мы все считаем, что наши семьи абсолютно нормальны, но с годами многие иллюзии разрушаются.
Единственное, чего я не мог понять — испортила ли меня средняя школа или, наоборот, возвысила. Может быть, произошло и то, и другое, ведь развращение и просвещение часто оказываются неразделимыми.
Моя слабость превращалась в силу, уродство — в красоту,
Апатия к миру — в желание спасти его. Я стал парадоксом.
Сейчас, как никогда прежде, я стал верить в себя
Вообще-то я рос маменькиным сынком, испорченным мамой и неблагодарным ей за это... Она хотела, чтобы я был похож на неё, зависел от неё и никогда не покидал её.
Я научился ценить музыку, я увидел в ней некую панацею, универсального целителя. Я понял, что музыка — это возможность проникнуть туда, где меня примут и полюбят; туда, где нет ни правил, ни догм.
Моя надежда — это... ммм... Если даже мир исчезнет, мы все равно найдем друг друга... Если даже исчезнут ночи, мы будем светиться звездами в дневное время... Вот такая моя надежда.
Любовь — это нечто большее, чем восхищение красивым лицом и мужественным телом, чем благоговение перед умением обращаться с мечом. Она не имеет ничего общего с удовольствием, испытанным в его объятиях. Любовь — это чувство, которое взращивается годами совместной жизни, разделенная радость от рождения детей и печаль от неизбежной потери некоторых из них. Любовь — это уважение и признательность мужчине за его защиту. Это общий семейный очаг.
Было бы, конечно, желательно, чтобы тонкие чувства, действительные достоинства, имели бы больше власти над нашими сердцами, чтобы они были в состоянии заполнить их и запечатлеться навсегда. Но опыт показывает, что на деле это не так.
Cлайд с цитатой