Любые санкции являются преградой в диалоге цивилизаций, и вместо диалога наступает молчание.
Как будто этот диалог, напряжённый, бессвязный, а иногда физически жестокий, который мы ведём, вернее, пытаемся вести, превращается в железный занавес между двумя людьми.
— Так что мне искать?
— Все, что может сместить электрический или химический баланс мозга.
— А, ясно. Мозгосмещалку. Да, легко. Поищу рядом с Машиной времени.
— Так, помнишь, как определять и находить агрессивные частоты?
— Ну, ты будешь удивлена... не помню.
— Значит, теперь ее лучшие друзья это камни?
— Не только, еще кирпичи.
— Ты с кем-нибудь говорила об этом?
— С кем, с геологом?
— То есть ты не веришь в судьбу или что-то такое?
— Не, это лишь слова, используемые людьми, чтобы объяснить ужасные вещи, которые они, вероятно, могли предотвратить.
Если мы не более, чем кучка исполнителей, играющей в чьей-то пьесе, то все мерзкие решения уже приняты за нас.
Что до меня, я думаю, люди должны нести ответственность за свои ошибки.
— Никакой магии, Кэсс. Мы библиотекари. У нас есть мозги.
— Мозг говорит мне: надо использовать магию.
По-моему, самое главное, надо понять, что в Украине просто гражданская война. Нам надо заниматься не какими-то мечтами о поддержке, включая экономическую поддержку Украины, потому что в условиях гражданской войны, экономическая поддержка — это полная бессмыслица.
— Он уверен, что он изменит весь мир.
— А это крайне опасно.
— Как и все, что может изменить мир.
Cлайд с цитатой