Шоковый эффект (Bottle Shock)

Дега работал с красками. Роден работал с бронзой. Дебюсси — с фортепиано. Бодлер — с языком. А Анри Жайе и Филипп де Ротшильд работали с виноградом. Хорошее вино — это большое искусство.

Другие цитаты по теме

— Я был удивлён качеством калифорнийских вин. И их своеобразием. В долине Напа существует интерес к экспериментальным методам. К достаточно авангардным методам.

— Что он говорит?

— В моих краях такое называют сомнительным комплиментом. В Англии, видно, не подозревают, что так бывает. Вот такая культурная особенность.

— Нельзя просто захотеть стать виноделом и тут же им стать. Это вырабатывается поколениями.

— В Калифорнии это не так.

— Просто не знаю, что на это ответить.

— Вы сноб.

— Разве?

— И это вам мешает.

Вино — это солнечный свет, удерживаемый водой.

Всё начинается с почвы, лозы и винограда. Запах виноградника. Он как запах рождения. Он пробуждает покрытые патиной времени... древние... в общем, глубинные и вероятно неосознанные импульсы в моей душе.

Это как «Страсти» Баха — слушали вы музыку или не слышали вообще ни одной ноты, если у вас есть тонкость восприятия — вкус, проще говоря, Бах мимо вас не пройдет. Неважно писали ли музыку до него или он единственный и первый, неважно принято ли будет на него дрочить или надо будет кривить губы — «фи, попса, кто его только не знает» — величина гения Баха от этого не зависит.

Жалок тот мастер, произведение которого опережает его суждение; тот мастер продвигается к совершенству искусства, произведения которого превзойдены суждением.

Объективность гения не соотносится с объективностью обывателя, ибо только первый, будучи командиром полка, может увидеть ситуацию с позиции командира корпуса.

... Великое искусство — научить тому, что для тебя уже давно элементарно и записано на подкорке. Без криков и понуканий, без нарочитых демонстративных исправлений и обид.

Платон сказал: «Тот, кто подходит к храму Муз без вдохновения, с верою в то, что довольно одного лишь мастерства, так и останется сапожником, и его надменную поэзию затмят песни маньяков».

І живемо. Земля ще нас тримає.

А вже мистецтво ждать перестає.

Усі вже звикли: геніїв немає.

А що, як є? Зацьковинаий, а є?!

А що як він між нами ходить, геній?

Вивозить з бруду цей потворний час.

Що, як за це вже зараз в наших генах

нащадки наші зневажають нас?!

Так и живём. Земля ещё нас носит.

Но уж искусство прекращает ждать.

Нет гениев — и ладно. И не спросят

себя — вдруг есть? Затравлен, но не взять?

А вдруг, он между нами ходит, гений?

Вывозит ужас времени, сквозь грязь.

А коль сейчас за это в наших генах

потомки наши презирают нас?