Меня зовут Ледяной Джек, и я Хранитель. Как я об этом узнал? Луна сказала. А когда вам о чём-то говорит Луна, в это стоит верить.
Где ты, луна, теперь?
Как затонувший колокол,
Скрылась на дне морском.
Меня зовут Ледяной Джек, и я Хранитель. Как я об этом узнал? Луна сказала. А когда вам о чём-то говорит Луна, в это стоит верить.
Луна исчезает,
тонет вдали,
её сломанное яйцо
льет в море свой яичный белок.
Полночь придет,
и со стоном волны,
ты тоскуешь, дрожащая и одинокая,
вместе с моей душой и морем.
Вместо люблю тебя, Сосэки Нацумэ сказал: Луна прекрасна.
Той ночью я вспомнил о нем...
— Ребята, вы когда последний раз общались с детьми?
— Мы так заняты тем, что доставляем детям радость, что времени не остаётся... [с усмешкой] на детей...
Луна обдавала их холодным сиянием. Ни на горе, ни в долине не было видно ни одного огонька. Оглядывая горы, гость произнёс: «Мы перестали понимать радость, которую приносит лунная ночь. Только когда никаких фонарей не было, люди по-настоящему умели радоваться луне».
Диск Луны кажется красным.
Знай, мечтать очень опасно.
Но поздно нет пути назад — слышится вой,
И в темноте глаза горят бирюзой.
Луна, чесночная долька,
тускнея от смертной боли,
роняла желтые кудри
на желтые колокольни.
По улицам кралась полночь,
стучась у закрытых ставней,
а следом за ней собаки
гнались стоголосой стаей.
— У тебя большие глаза.
— Да! Большие глаза, очень большие, потому что они полны стремления увидеть чудо. Вот что во мне главное. Именно таким я родился. Глаза мои стремились видеть чудо во всем: праздничные огоньки на рождественских елках, в воздухе витает волшебство. И эти чудеса я несу всему миру, а веру в них я защищаю в детях. Это и делает меня Хранителем. Это во мне главное. А в тебе?
— Я не знаю.
Рождается месяц — изогнутый коготь
Первого в мире дракона.
Ночь ненасытна. Небо бездонно.