Ясунари Кавабата

Нельзя без конца вспоминать умерших. Тогда начинает казаться, что ты тоже мертв.

Только женщина — существо другого пола — может вызвать в душе высокий поэтический восторг, только женщина способна подарить самому закоренелому грешнику благо всепрощения, пусть минутное, но ни с чем не сравнимое благо.

Видимо, в женщине, которой удалось до старости сохранить семью, оптимизм укореняется глубоко.

— Кажется, видеть насквозь — ваша специальность.

— Если боитесь, прячьте от меня свою душу. Вот и все!

Видимо, в женщине, которой удалось до старости сохранить семью, оптимизм укореняется глубоко.

— Кажется, видеть насквозь — ваша специальность.

— Если боитесь, прячьте от меня свою душу. Вот и все!

Нет в смерти никакого смысла — пусть даже твой пепел возвращается к предкам. Жизнь, о которой уже ничего не помнишь.

Видеть друг в друге не просто любовников — вот средство, которое позволяет мужчине не страдать от любви к женщине, а женщине — от любви к мужчине, позволяет им наслаждаться и дольше любить друг друга. Таков, в общем, способ сохранить внутреннюю гармонию.

Мотив одиночества — «сквозной» в творчестве Кавабата. Писатель признаёт одиночество фундаментальным условием самого человеческого существования. И есть только одно по-настоящему способное растворить это одиночество. Это красота. Именно сопричастность красоте соединяет прошлое, настоящее и будущее. Именно прорастание её в жизнь отменяет ужас перед трагедией жизни. Кавабата любил цитировать искусствоведа Ясиро Юкио: «Когда видишь снег, луну, цветы, более всего думаешь о друге». Этот мотив душевной потребности поделиться прекрасным — очень древний. Он есть и в китайской поэзии, и в средневековой японской прозе. Автор «Записок от скуки» Кэнко-хоси говорил: «Когда сильнее ощущаешь очарование мира, людская любовь становится совершеннее».

Мужчина, с которым женщина откровенна, для неё всё. Женщина сразу же перестает быть откровенна с мужем, стоит ей завести себе мужчину.