Под старость понимаешь, что менять надо себя, а не жен...
— Слушай, ну как ты своему мужу позволяешь крутить с другими прямо при тебе, а?... Мне это покоя не дает, понимаешь?
— Люблю... наверное...
Под старость понимаешь, что менять надо себя, а не жен...
— Слушай, ну как ты своему мужу позволяешь крутить с другими прямо при тебе, а?... Мне это покоя не дает, понимаешь?
— Люблю... наверное...
Зоя: Как же он позволяет так собою вертеть?..
Агата: А он и не подозревает, что им вертят... Напротив, воля у него есть... и даже твёрдая воля... (С улыбкой.) Но это воля его жены...
— Твой отец, между прочим, никогда не мотался на кухне. Это не мужское дело.
— Кстати, это мужское дело.
— Да, если у мужчины нет других дел. Мужчина должен работать. Все остальное в доме — это дело женщины.
— А если женщина работает, что должен делать мужчина?
— Стараться не стать женщиной. В доме не может быть две главы.
... жена не раба, а товарищ и помощник мужа, призванный делить с ним поровну все радости и печали. Как и муж, жена имеет право идти собственным путём.
— В каждом правильном браке, в каждом удачном браке, женщина должна быть единой в трех лицах, так? Она должна быть женой и заботиться о муже, как это полагается. Еще она должна носить его детей, раздувшись, как летняя тыква, а потом беспрерывно их кормить и подтирать, и они будут таскаться за ней по пятам... Но есть еще третья роль – она должна быть любовницей, которая ему по-прежнему интересна, которую он желает, а не просто человеком, который всегда под рукой, как удобно. Немного загадочной, как та дама, что вчера охотилась, кто-то, чьи колени или... или плечи он не сразу узнает, когда увидит рядом в постели. И это... это невозможно.
Росс засмеялся.
— Уж конечно, это относится и к противоположной стороне. К тому, что ожидает жена от мужа.
Статистика гласит, что семьдесят четыре процента жён вскрывают письма, адресованные мужьям, и не обязательно над кипящим чайником.
Муж, который вполне в состоянии позавтракать в дорогом ресторане, тем не менее каждое утро делает несколько бутербродов и уносит к себе в контору в бумажном пакете. Для этого он использует хлебные корки, остатки вчерашнего обеда и бумажные пакеты, которые сберегает для него жена. Это обеспечивает ему полный контроль над финансами семьи – разве жена посмеет купить себе норковый палантин перед лицом такого самопожертвования? Муж извлекает дополнительно немало выгод, например возможность завтракать в одиночестве и работать в сэкономленное время. Во многих отношениях это конструктивная игра, которую одобрил бы Бенджамин Франклин, так как она поощряет экономность, усердие и пунктуальность.