Зоя: Как же он позволяет так собою вертеть?..
Агата: А он и не подозревает, что им вертят... Напротив, воля у него есть... и даже твёрдая воля... (С улыбкой.) Но это воля его жены...
Зоя: Как же он позволяет так собою вертеть?..
Агата: А он и не подозревает, что им вертят... Напротив, воля у него есть... и даже твёрдая воля... (С улыбкой.) Но это воля его жены...
Зоя: Как же он позволяет так собою вертеть?..
Агата: А он и не подозревает, что им вертят... Напротив, воля у него есть... и даже твёрдая воля... (С улыбкой.) Но это воля его жены...
Сезарина: ... Он болван, но он мой дядя, мне необходимо его куда-нибудь сунуть.
Бернарде: Что он умеет делать?
Сезарина: Ровно ничего.
Бернарде: Пустите его по народному образованию — сделайте его каким-нибудь там инспектором, словом, придумайте какую-нибудь синекуру.
Какой-то мудрец сказал, что на свете существует три сорта друзей: друзья, которые нас любят, друзья, которые нас не любят, и друзья, которые нас ненавидят. С этой третьей породой друзей нужно быть как можно любезнее...
По-моему, он меня не любил — вот что самое обидное... В своих сердечных склонностях мы вольны. Я его забыла, я о нём не думаю... но обиду я затаила на всю жизнь...