— Всегда восхищался мужчинами, которые служат оружию. Отец растил меня на историях о выдающемся мужестве мушкетеров.
— Ты что, сын Нострадамуса? Нашего полка тогда еще не существовало.
— Всегда восхищался мужчинами, которые служат оружию. Отец растил меня на историях о выдающемся мужестве мушкетеров.
— Ты что, сын Нострадамуса? Нашего полка тогда еще не существовало.
— Ваша брошь — что она означает?
— Это королёк — птица, которую не посадить в клетку. Символ надежды и свободы.
— А также ваших собственных чаяний и амбиций?
— К нам пожаловал романтик! Обратите внимание, дамы, редкое явление: мужчина, не лишенный мудрости и проницательности.
— Если романтик для вас тот, кто охотно признает преимущество женского пола, то я полностью согласен.
— Ваше очарование здесь не работает!
— Трое на одного — это, по-вашему, честно?
— Мы не собирались его убивать.
— Вот как?
— В следующий раз предупреждать надо.
— Письмо от Тревиля, мы должны встретить в Бургундии адъютанта генерала Гордея и сопроводить его в Париж, у него есть вести с фронта.
— Прямо сейчас?
— Да нет же, ты вздремни, а война подождет.
— Ну, если это не флирт, то я даже не знаю...
— Чепуха, она его терпеть не может!
— Однажды мы поговорим и я тебе расскажу кое-что о женщинах.
— Как это далеко?
— Ехать, может... ну день...
— Атос — рука.
— У меня есть еще одна.
— Стреляйте, черт вас дери!
— Не стрелять! На твоем месте я бы так не торопился умирать. Приказ об освобождении, подписанный рукой короля. Снимите с него цепи.
— А я уж было подумал, что отделался от вас двоих.
— Поверь мне, это можно было сделать и проще.
— До заката восемь часов, а у нас, сколько, четыре пули?
— Восемь часов, четыре пули — так себе арифметика.