— Неужели ты простил меня?
— Я обдумаю это... когда тебя простит Хейли, Джия вернётся из мёртвых и ад покроется льдом.
— Неужели ты простил меня?
— Я обдумаю это... когда тебя простит Хейли, Джия вернётся из мёртвых и ад покроется льдом.
– Вам нравится жить одним? – спросила Коринн у мальчишек.
Малик крепко сцепил два пальца.
– Мы не одни, – добавил Буки. – Мы вместе. – Он тоже сцепил пальцы. – Прямо как ты и твой отец. Ты чувствуешь, что вы одни?
– Жить с отцом – все-таки не то же самое, что с братом, – сказала Коринн.
– Он не просто брат. Он мой брат. И этого достаточно, – сказал Буки.
— Нам не стоит зацикливаться на Локи. У этого парня в мозгу тараканы. От него разит безумием.
— Выбирай выражения. Локи заблуждается, но он асгардец. И он мой брат.
— И убил 80 человек за 2 дня.
— Его усыновили.
Так много зла делается в мире во имя братства, что будь у меня родной брат, я бы назвал его двоюродным.
Удержав Лиама за руку, я поцеловала его в щеку.
– Увидимся вечером.
И он вошел в тоннель, надевая рюкзак, который Коул оставил там для него. Когда я повернулась, чтобы попрощаться со вторым Стюартом, тот уже наклонился, подставил мне щеку и ждал. Я пощекотала ее пальцем, заставив его снова рассмеяться.
– Ты невыносим, – сообщила я ему.
– Это тоже часть моего обаяния, – ответил Коул, поудобнее размещая свою тяжелую ношу на плече. – Позаботься тут обо всем, босс.
– Позаботься о нем, – произнесла я.
Он шутливо отдал честь, а потом закрыл за собой дверь.
Не принуждай меня оставить тебя,
Или не последовать за тобой
И куда ты пойдешь, я пойду,
И где ты будешь жить, там и я буду жить.
Народ твой будет моим народом, и твой Бог мой Бог.
Где ты умрешь, я умру, и там меня похоронят.
Ангел сделай это для меня, и еще больше,
И ничего, кроме смерти не разлучит тебя и меня.
Дай мне свою силу, свою волю, свою мудрость. Дай мне свою любовь, брат... А моя всегда будет с тобой...