— Любовь? Насколько ж велика она?
— Любовь ничтожна, если есть ей мера.
— Но я хочу найти ее границы.
— Ищи их за пределами вселенной.
— Любовь? Насколько ж велика она?
— Любовь ничтожна, если есть ей мера.
— Но я хочу найти ее границы.
— Ищи их за пределами вселенной.
Как часто
Хотим вернуть мы то, что лишь недавно
С презрением отшвыривали прочь,
А то, что нынче нам приятно, вдруг
Становится противным.
Пусть будет Рим размыт волнами Тибра!
Пусть рухнет свод воздвигнутой державы!
Мой дом отныне здесь. Все царства — прах.
Земля — навоз; равно дает он пищу
Скотам и людям. Но величье жизни — в любви.
— А что за вещь — крокодил?
— По виду он похож сам на себя. Вдоль он достигает размера собственной
длины, а поперек — собственной ширины. Передвигается при помощи собственных
лап. Питается тем, что съедает. Когда издохнет, разлагается, а душа его
переходит в другое существо.
— Какого он цвета?
— Своего собственного.
— Диковинный гад.
— Что и говорить. А слезы у него мокрые.
Легко в узде ты держишь треть вселенной,
Но вот попробуй обуздать жену.
Я стану хорошим правителем, даже если это меня убьёт... или убьёт кого-нибудь другого...
Но Брут назвал его властолюбивым,
А Брут весьма достойный человек.
Если сомневаешься — атакуй!
— Ты снова задержался?
— Просто не жди меня так рано, дорогая, и я всегда буду вовремя.
— За нами Сенат и все высшие сословия...
— А за мной разъярённая толпа, которая поджарит высшие сословия на углях догорающего сената!