Марк Антоний

— Любовь? Насколько ж велика она?

— Любовь ничтожна, если есть ей мера.

— Но я хочу найти ее границы.

— Ищи их за пределами вселенной.

Как часто

Хотим вернуть мы то, что лишь недавно

С презрением отшвыривали прочь,

А то, что нынче нам приятно, вдруг

Становится противным.

Пусть будет Рим размыт волнами Тибра!

Пусть рухнет свод воздвигнутой державы!

Мой дом отныне здесь. Все царства — прах.

Земля — навоз; равно дает он пищу

Скотам и людям. Но величье жизни — в любви.

— А что за вещь — крокодил?

— По виду он похож сам на себя. Вдоль он достигает размера собственной

длины, а поперек — собственной ширины. Передвигается при помощи собственных

лап. Питается тем, что съедает. Когда издохнет, разлагается, а душа его

переходит в другое существо.

— Какого он цвета?

— Своего собственного.

— Диковинный гад.

— Что и говорить. А слезы у него мокрые.

Легко в узде ты держишь треть вселенной,

Но вот попробуй обуздать жену.

Я стану хорошим правителем, даже если это меня убьёт... или убьёт кого-нибудь другого...

— Ты снова задержался?

— Просто не жди меня так рано, дорогая, и я всегда буду вовремя.

— За нами Сенат и все высшие сословия...

— А за мной разъярённая толпа, которая поджарит высшие сословия на углях догорающего сената!