Марк Антоний

Не иссякла еще в нас сила жизни.

В бой я ринусь, и восхитится смерть,

Что столь же страшен мой меч, как страшная ее коса.

— Ну, чокнемся. Твое здоровье, Цезарь.

— Уволь. Полощем мы мозги, полощем,

Они же все грязней. Противный труд.

— Мгновенье так велит. Уж подчинись.

Ее язык не слушается сердца,

А сердце не владеет языком.

Так пух лебяжий, зыблемый волнами,

Не ведает, куда он приплывет.

Пусть роком я гоним,

Тем с большим вызовом смеюсь над ним.

Ведь, смерть избрав, врагу она сказала:

«Я лишь самой собой побеждена!»

Не Цезарь сверг Антония. Антоний

Сам над собой победу одержал.

Но если мы — увы! — В грехе погрязли,

То боги нас карают слепотой,

Лишают нас способности судить

И нас толкают к нашим заблужденьям,

Смеясь над тем, как шествуем мы важно

К погибели.

Хоть в волосах моих

Мелькает седина, все ж не совсем

Иссяк мой ум.

Соратники мои, своим уныньем

Не радуйте жестокую судьбу.

С улыбкою удар ее встречая,

Вы этим ей наносите удар.