Уильям Шекспир

— Ну, чокнемся. Твое здоровье, Цезарь.

— Уволь. Полощем мы мозги, полощем,

Они же все грязней. Противный труд.

— Мгновенье так велит. Уж подчинись.

— Чем кончится сраженье, как считаешь?

— А чем кончится бубонная чума?

Конечно, смертью. Пусть возьмет зараза

Распутную египетскую тварь!

В разгаре битвы, в миг, когда успех

И пораженье станут близнецами!

О милый! Если охладела я,

Лед сердца моего пусть превратится

По воле неба в ядовитый град

И первая же градина пускай в меня ударит:

C нею пусть растает и жизнь моя.

Ее язык не слушается сердца,

А сердце не владеет языком.

Так пух лебяжий, зыблемый волнами,

Не ведает, куда он приплывет.

Нам женской не понять игры,

Их равнодушья показного,

Они лукавы и хитры,

Сказав одно, хотят иного,

Когда ты им твердишь: люблю,

Их «нет» почти равно нулю.

Любовь, любовь! Ты властвуешь над светом,

Молитва, пост — ничто перед тобой!

Ты все! Весь мир тебе вручен судьбой!

Как с нею ночь была бы коротка,

Как без нее часы ползут уныло!

Да что часы — минуты как века!

Ум с ума сходил на том,

Что «не то» на деле — «то же»,

Сходно все и все не схоже,

Сложность явлена в простом.

А ведь был любим судьбой,

Окружен друзей толпой,

Но они исчезли вдруг,

Ибо льстец в беде не друг.