Взявшись за руки, бегом
Вкруговую в пляс пойдём.
Замелькает хоровод.
Из-под ног земля уйдет.
Взявшись за руки, бегом
Вкруговую в пляс пойдём.
Замелькает хоровод.
Из-под ног земля уйдет.
Не матерь Шотландцам, а могила; где ничто,
В чем живо что-нибудь, не улыбнется;
Где вздохи, стоны, крики воздух рвут,
Но их не слышат;
Где припадок скорби слывет обычным делом;
Где не спросят, по ком звонят на кладбище;
Где жизни быстрее вянут, чем цветы на шляпах,
До всякой хвори.
Сюда, ко мне, злодейские наитья,
В меня вселитесь, бесы, духи тьмы!
Пусть женщина умрет во мне. Пусть буду
Я лютою жестокостью полна.
Сгустите кровь мою и преградите
Путь жалости, чтоб жизни голоса
Не колебали страшного решенья
И твердости его. Сюда, ко мне,
Невидимые гении убийства,
И вместо молока мне желчью грудь
Наполните. Оденься дымом ада,
Глухая ночь, чтоб нож не видел ран,
Которые он нанесет, и небо
Напомнить не могло: «Остановись!»
Забыв про мудрость, честь и стыд,
Он страх, судьбу и смерть презрит,
И гибель ждет его, как всех,
кто слишком верит в свой успех.
Всевластна ль ночь, иль стыдно дню, но тьма
Хоронит лик земли, лишенный ласки
Живого света.