Майк Омер. Внутри убийцы

— Я думаю, твой кот злится, потому что ты бросил его одного со мной.

— Почему ты так решил?

— Помнишь коричневые туфли, которые ты оставил в спальне?

— Ага, — сказал Тейтум, у которого ёкнуло сердце.

— Короче, он насрал в эти туфли.

— Вот чёрт... ты их выкинул?

— Я их не тронул. Закрыл дверь, чтобы вонь не разносилась. И запах мочи не так чувствуется.

Тейтум сел. Его жизнь разбирали на части.

— Какой ещё запах мочи?

— Твой кот нассал в кровать. А ещё он разодрал одеяло.

— Может, тебе отвезти его в приют, пока я не вернусь домой? — с тяжёлым сердцем предложил Тейтум.

— Ага, я уже пытался. Тейтум, он чуть не выдрал мне глаз. У меня теперь такие руки, будто я сражался с небольшим львом.

— Ну да.

— Честно, Тейтум, этот кот опасен. Я скоро начну спать с заряженным пистолетом под подушкой.

— У тебя нет пистолета.

— Уже есть.

Тейтум пытался держать себя в руках. Орать на деда по телефону — последнее дело.

— Слушай, Веснушке просто надо немножко любви. Приласкай его, дай посидеть на коленях...

— Да я на выстрел не подпущу этого злыдня к своим коленям. Знаешь что там рядом? Очень важная штука.

— Да, я понял мысль, но...

— Мой член, Тейтум. Там рядом мой член, — пояснил Марвин. — И я не собираюсь подпускать его к моему члену.

Другие цитаты по теме

— Почему ты не отдашь этого кота в приют? Или... не знаю... выбросишь на шоссе?

— Тебя самого нужно отдать в приют, — проворчал Тейтум, взял чашку у Марвина и глотнул чаю. — Слушай, просто пригляди, чтобы у него была еда и он не разнес весь дом. Мы только переехали. И не дай ему сожрать рыбку.

— Какую рыбку?

— Которая плавает в миске в гостиной. Кстати, купи для нее аквариум. Я оставлю деньги.

— У нас есть рыбка?

— Ага. Рыбк. Его зовут Тимоти, и, похоже, он мерзавец. Из вас с ним выйдет хорошая пара. Только береги его от Веснушки.

— Это животное меня ненавидит.

— Он всех ненавидит, — заметил Тейтум. — Возможно, если ты перестанешь кидать в него тапки...

— Как только он перестанет на меня бросаться, я тут же перестану кидать тапки.

— Ба... Сначала он казался изумительным. Мирный, небольшой городок, где все друг друга знают и люди здороваются на улице. Звучит идеально, э?

— Не знаю насчет идеала, но, на мой вкус, довольно мило.

— Штука, которую тебе нужно понять, Тейтум, заключается в том, что, когда все друг друга знают, у каждого есть мнение о каждом. И эти мнения пристают к тебе, а иногда расползаются. Достаточно разок повздорить с соседом — и все об этом знают. Если твой ребенок подрался в школе, каждый вдруг обращает на это внимание. И эти вещи не уходят, они копятся. Я был Марвином Греем, когда приехал туда, а к тому времени как уехал, я слыл Марвином Который Один Раз Кричал На Городском Собрании И Всегда Спорил С Директором Школы Греем.

— Длинное имя...

Зои уселась в кресло для посетителей у стола. Манкузо сидела с другой стороны, развернув кресло боком. Она в глубокой сосредоточенности разглядывала аквариум, стоящий у дальней стены. Шеф Манкузо была эффектной женщиной: гладкая, почти не тронутая возрастом желтовато-коричневая кожа, зачёсанные назад чёрные волосы с серебристо-белыми прядями. Она сидела боком, и родинка на губе смотрела точно на Зои.

Та посмотрела на предмет завороженности шефа. Интерьер аквариума часто менялся, следуя прихотям Манкузо. Сейчас он напоминал густой лес, грозди водорослей окрашивали воду в зелёный и бирюзовый. Туда-сюда лениво проплывали стайки жёлтых, оранжевых и сиреневых рыбок.

– Что-то с рыбками? – спросила Зои.

– Белинда сегодня в депрессии, – пробормотала Манкузо. – Я думаю, она злится, что Тимоти плавает с Ребеккой и Жасмин.

– Ну… может, Тимоти просто надо немного отдохнуть, – предположила Зои.

– Тимоти – мерзавец.

– Хей, Андреа!

Из кухонной двери высунулась улыбающаяся сестра.

– Хей! – отозвалась она. – Ты голодная?

– Жутко.

– Я приготовила пасту; надеюсь, ты чувствуешь себя итальянкой, – сказала Андреа и исчезла в кухне.

Зои хотелось ответить что-нибудь забавное. Она попыталась оформить остроумный ответ: «Само собой, если на кухне меня будет ждать сексуальный итальянец». Но даже на её вкус шутка вышла совсем не смешная. Как и большинство шуток Зои, эта безвременно скончалась, не дойдя до рта. Остроумие посещало в основном других людей, а если это вдруг случалось у Зои, то с опозданием часа на три.

— Эй. Можешь держаться в стороне от своей славы, если хочешь, но я собираюсь её обналичить. С этой минуты можешь называть меня Андреа Могу Я Получить Это На Халяву Бентли.

Что угодно будет звучать логично, если это произносит человек с культивируемой аурой знания. И однозначно, когда он пожилой, седовласый и регулярно появляется на телеэкране с подписью «эксперт по серийным убийствам».

Если б кошки и собаки

Жили мирно и без драки,

То тогда бы на дворе

Не кричалось и не пелось,

Не вопилось, не свистелось,

Не рычалось, не шипелось

В марте (как и в ноябре).

Зои побагровела, биения сердца отдавались у неё в ушах. Ей хотелось схватить этот проклятый куриный салат и засунуть туда его морду.

– Твою мать, Тейтум… Слушай, я не знаю, чем так тебе не встала. Я не поддержала твоё предложение, потому что оно идиотское. И это тебе скажет любой человек, у которого есть хотя бы кроха опыта в расследовании серийных убийств. Но да, у тебя же нет никакого опыта. Ты попал в ОПА, потому что тебя больше никуда не хотели брать. Так что переживи размеры своего члена, недержание мочи, или что ты там пытаешься компенсировать, и повзрослей. Если тебе нужна моя поддержка, тебе придётся держаться вровень со мной. А я двигаюсь быстро.

Про кошку:

– Ничего уродливее в жизни не видел!

– Она ангел!

– У нее всего один глаз?!

– Но он лучший!