Жанна, дорогая, я столько бед тебе принес, не хватало еще вшей. Похоже тип, который одолжил мне этот наряд, куска мыла годами в руках не держал. Минуты нежности, чесотки часы.
— Ах, милый Сальваторе. Он здесь, в шкафу, под галстуками.
— В шкафу!?
— Точнее будет сказать в гардеробной. Это же номер люкс. Надеюсь он не слишком помялся, некогда было повесить его на плечики.
— Та история уже потеряла всякий смысл. За эти два года все кардинально изменилось. Изменилась политика, изменились обстоятельства.
— И я изменился, все поменялось. Кроме Нджала и секретной службы. И если убийство Нджала вчера считалось делом чести, то все также обстоит и сейчас.
— Может, и тогда это убийство было не надо?
— А вы меня убеждали, что надо!
— Почему ты такой упрямый? Я не пойму, на кого ты больше злишься, на Нджала или на секретную службу?
— Угадай.
Сначала Валера приходил каждое воскресенье. Потом через одно. Потом через три. Как-то раз вечером пришел и сказал: «Ухожу в отставку». В газетах как раз написали про твой суд. Отставку, конечно, не приняли. Но он подал.
— Рад встрече. Я Фил Голдманн.
— Вообще-то мы уже встречались сегодня утром, вы еще тогда были полностью голым.
— Ты что, собрался к ведьмам?! Но ведь ты, кажется, страдаешь?
— Страдаю, — кивнул Бешеный, — но где сказано, что это надо делать с постной физиономией и на трезвую голову?
Моя обожаемая дщерь, как, по-твоему, ты встретишь Того Самого, если вообще ни с кем не встречаешься?
— Нет в этом мире никакого бога. Если бы твой всеведущий, всемогущий Господь существовал, как он мог бы просто наблюдать за такими страданиями?
— Действительно, как?..
Cлайд с цитатой