Альфи Кон. Воспитание сердцем. Без правил и условий

Другие цитаты по теме

Возможно, этим отчасти объяснялась и ее увлеченность цифрами — и цифры не фамильярничают. Общение с ними лишено сумятицы эмоций. Математике присущ внутренний порядок, которого недостает человеческим взаимоотношениям. Воображаю, в какое состояние привели бы сестру портреты, заполонившие газетные страницы, постоянное упоминание в теленовостях ее имени. А книга — и того хуже. Книги переходят из рук в руки, оседают на полках библиотек. В книге Лила навечно останется жертвой.

Многим из нас нужен диктатор — благосклонный, но диктатор, — чтобы было на кого свалить вину, чтобы можно было говорить: «Ты заставил меня это сделать. То не моя вина». Но мы не можем всю жизнь прятаться под чужим зонтом, а потом жаловаться, что промокли. Хорошее определение состояния жертвы — это когда ваше внимание сосредоточено вовне, когда вы ищите во внешнем мире кого-то ещё, чтобы кто-то был виноват в ваших нынешних обстоятельствах и этот кто-то определил вам и цель, и судьбу и ещё отвечал за ваше достоинство.

— Пин, дорогой мой! Не трогайте динозавров, вы их не видели! Пишите про себя!

— А если до потомков дойдёт только мой история и никакой больше?! Они будут знать только «Пин, Пин, Пин!» Как будто никто больше не жил! Потомки должны знать и про динозавры, и про мою тётю, которая осталась в Фатерлянде!

История не повторяется? Возможно, но постоянно заикается.

На самом деле важно не то, что мы говорим, а то, что мы НЕ говорим, то, что НЕ можем открыть, даже если хотим. Это и есть настоящее.

— И Аравиту ранил ты?

— Да, я.

— Зачем же?

— Сын мой, — сказал голос, — я говорю о тебе, не о ней. Я рассказываю каждому только его историю.

Жертва на самом деле не так беспомощна, как себя чувствует; Спасатель на самом деле не помогает, а Преследователь на самом деле не имеет обоснованных претензий.

Мы не можем жить подобно предкам нашим, ни варварами ни рабами.

Стерев историю, сотрешь и ее уроки.

— Но ведь ты причинял мне боль, — заметила я. — На это и был расчет, — ответил он. — Ничто так не цепляет человека, как душевная боль. И тех, кто нам хоть когда-то ее причинил, мы не забываем.