— Ваше Величество! Чудовище сбежало с Эльбы!
— Маршал Сульт, вы останетесь командовать нашими войсками здесь, в Париже. Маршал Ней, вы будете первым, кто встретит оборотня. Я знаю, вы любили этого человека.
— Да... Когда-то. Но я обещаю вашему величеству привезти его в Париж в железной клетке!
— Как они всегда преувеличивают, эти военные. В железной клетке... Никто об этом не просит!
— Я не забуду твоего лица, Ней, в Фонтенбло, когда ты заставлял меня отречься.
— Я делал это для Франции.
— Я сам знаю, что лучше для Франции. Ты что-то обещал королю?
— Да, сир.
— Насчёт клетки?
— Да.
— А поточнее, поточнее?
— Я сказал, что привезу вас в Париж в железной клетке.
— Так мне и передали. [смеется]
— А вам известно наказание за мародёрство, сэр?
— Перестанут давать джин?
— Смерть, чёрт побери!
— Сэр, разрешите доложить. Эта маленькая свинка заблудилась, и я пытаюсь найти её родителей, сэр.
— Этот парень умеет защищать безнадёжную позицию. Повысить его до капрала.
— Франция не пойдёт за вами.
— Франция пойдёт за мной даже к звёздам, если я дам ей ещё одну победу!
Развод!
Прощай, вялый секс раз в год!
Развод!
Никаких больше трезвых суббот!
Ты называла меня: «Жалкий, никчемный урод!»
Теперь наслаждайся свободой, ведь скоро развод.
Моему сыну шестнадцать и он недавно пошел второй раз в девятый класс. Вот просто игнорирует математику, по два часа сидит над примером, воткнет ручку и сидит. Я говорю: «Какой ответ?» Он: «Допустим, восемь». Говорю: «Ты тогда, допустим, штукатур. Возможно неплохой. Но вероятнее всего солдат».
Всеобщая тревога всё усиливалась, а с нею нарастало и раздражение; наконец некоторые практичные люди вспомнили, что здесь могли бы пригодиться средневековые пытки, например, «испанский сапог» палача, клещи и расплавленный свинец, которые развязывали язык самому упрямому молчальнику, а также кипящее масло, испытание водой, дыба и т. д.
Почему бы не воспользоваться этими средствами? Ведь в былые времена суд, не задумываясь, применял их в делах значительно менее важных, очень мало затрагивавших интересы народов.
Но надо всё-таки признаться, что эти средства, которые оправдывались нравами прежнего времени, не годится употреблять в век доброты и терпимости, в век столь гуманный, как наш XIX век, ознаменованный изобретением магазинных ружей, семимиллиметровых пуль с невероятной дальностью полёта, в век, который в международных отношениях допускает применение бомб, начинённых взрывчатыми веществами с окончанием на «ит».
Cлайд с цитатой