— Поговори с мамой!
— Я не могу, я — враг номер один!
— Враг номер один – ее заместитель. Ты – враг номер два, поскромнее надо быть!
— Поговори с мамой!
— Я не могу, я — враг номер один!
— Враг номер один – ее заместитель. Ты – враг номер два, поскромнее надо быть!
Исповеди можно просто произносить вслух. Стенке. Но мне, как и большинству глупых людей, нужен духовник.
У нас есть ещё и другое предназначение. И оно не заказано ни одной из нас. Скажут: «Возраст, смешно». Да, если хочешь знать, немного грустно, что так все поздно и мало осталось. Молодость эгоистична, ей этого не понять. Ты, знаешь, я очень хочу, чтобы ты этого никогда не понимала и никогда не осталась одна, не отвыкала от местоимения МЫ.
— Но Вы же половину букв не выговариваете...
— Ну и что! Их же тйицать тфе!
— Ха-ха, их же тридцать две! Вот у нас один мужик, он выговаривает только три. И все прекрасно понимают.
Какая это, оказывается, хрупкая вещь – надежда на семейное благополучие! Достаточно единственного слова, и то, что казалось прочным мостом между двумя берегами одной реки, уходит из-под ног, окуная тебя в ледяную воду.
Былины, конечно, несут много смысла, но богатыри были сильны в первую очередь не телом, а духом. Именно дух за собой притягивает силу тела, а не наоборот. Взять к примеру сказание об Илье Муромце. Тридцать три года лежал он на печи без сил подняться на ноги, но когда пришла нужда смог перебороть свой недуг и не просто подняться, но и защитить землю русскую. Это ли не сила духа?
— У вас случайно колбасы с собой нет?
— Есть, только докторская.
— Была докторская, стала — любительская.
— Ма! Вот Вам и доктор.
— Ну-с. У кого фифекты буфут?
— Что?
— Фифекты йечи. Я логопеф. Испьявьяем фифекты фикции.
— Какую фикцию?...
— Фикции, фикции. Не ФИКЦИИ, а ФИКЦИИ!
— Он букву Д не выговаривает.
— Я букву Ф не выговайеваю.